Фик "Дочери Талау"

[Владлена]

Фанфик сравнительно небольшой, но все равно, пожалуй, самый долгостройный из всех моих опусов

Вообще-то фик вертится вокруг Корнелии. Но пролог - не ее.
Автор:Владлена
Рейтинг: PG
Жанр:фэнтези,приключения.
Персонажи:все,что когда-либо были задействованы
в наиболее известных частях комикса + некоторые
авторские.
Пэйринги:традиционные (вообще-то я вообще никаких пейрингов не делала - любовной линии, как таковой, нет, ну да Сел лучше разбирается)
Основа:комикс.
Дисклеймер:персонажи принадлежат студии Дисней
(за исключением авторских)
Предупреждения:действие фанфика происходит уже
после пятого тома комикса. (И после моих же фиков "Печать Равновесия", "Узурпатор", "Випера", "Тени Рагнарека")

*оно САМО в комментах*

Пролог
Сюзанна Вандом-Коллинз, закончив складывать бумаги, кажется, размножающиеся почкованием на ее столе, стоило только отвести от него взгляд, бросила взгляд на часы и досадливо вздохнула. Ну вот, снова засиделась допоздна. Неожиданный – поистине совершенно неожиданный - карьерный взлет повлек за собой множество новых нудных обязанностей, которые никак не получалось переложить на чудаковатую секретаршу, кстати, сбежавшую с работы на два часа раньше новой главы Хиттерфилдского филиала фирмы «Симультек». Трудно ее осуждать – пятница… Можно было, конечно, взять на эту должность кого-нибудь порасторопнее, но Сьюзан было жаль Аманду. Ее всегда раздражали эти разговоры, что, получив повышение, люди «зазнаются» и «забывают старых друзей». Дружба дружбой, а на рабочих местах должны быть профессионалы, иначе все старания остальных работников насмарку. Но брать другого секретаря Сьюзан все равно не хотела. Достаточно с нее угрызений совести из-за практически брошенной на произвол судьбы семьи – как нарочно, именно сейчас, после рождения близнецов. Дин с улыбкой называл жену, помчавшуюся, едва выписавшись из больницы, принимать все дела своего предшественника и поспешно входить в курс всех дел на высшем уровне, «ненормальной» - хотя поводов для веселья было довольно мало. Хорошо еще, сам Дин сейчас оказался относительно свободен: занятия в школе, где он преподавал историю, уже прекратились, а до итоговых экзаменов еще оставалось время. Забота о малышах Тиме и Дане почти целиком легла на его плечи, поскольку старшая дочь Сьюзан – Вильгельмина сейчас готовилась к тем самым заключительным экзаменам и почти все время проводила в занятиях у своих подружек: дома, под дуэтные вопли, попытки освежить в памяти все, чему последние десять лет проучилась, выходили еще более мучительными. Не то, чтобы Дин возражал, но Сьюзан все равно было стыдно. А что поделать? Не захотела упустить свой шанс вот и входи теперь в роль новой метлы, которая и метет по-новому.
С трудом застегнув набитый бумагами под завязку кейс, больше напоминающий средних размеров чемоданчик, нежели дамскую сумочку, молодая женщина устало вздохнула и, заперев кабинет, поспешно направилась к лифтам. Ну что за ерунда: весь день сидит сиднем, а устала, как будто в порту корабли разгружала! Опять дома рухнет без сил, в лучшем случае поблагодарив за ужин.
- Подождите секундочку!
В уже закрывающиеся двери лифта поспешно юркнул еще один пассажир, совершенно, насколько Сьюзан успела отметить, не знакомый ей сотрудник. А может, вообще не сотрудник – народу по зданию фирмы ходило много разного, даже после окончания рабочего дня. Хоть она и работала здесь уже довольно давно, общаться все же по большей части приходилось с определенным кругом сотрудников. Остальных ей представляли, но запомнить все лица после единичной встречи…
- Добрый вечер, госпожа, - мужчина… совсем еще молодой парень со смазливым, почти девичьим личиком, ослепительно улыбнулся, словно фотомодель в телерекламе, и отвесил изящный поклон, заодно поставив под ноги свой кейс, видимо, тоже нагруженный не гагачьим пухом. «Коммивояжер» - почему-то с отвращением решила для себя Сьюзан, глядя на эту улыбку. Можно подумать, что лицезреть ее – усталую и злую после долгого и нудного рабочего дня – было для него наивысшим счастьем на целом, надо понимать, свете! «Если предложит что-нибудь купить – я взбешусь!»
Срываться на ни в чем не повинного мальчика на побегушках было бы неприятно… потом, когда выпустит пар. Но и разговоры по компании, какой мегерой оказалась их новый президент филиала, никому не нужны. Решив не обращать на попутчика внимания, Сьюзан, как приписывал этикет поведения в лифтах, уставилась на панель с проплывающими циферками этажей.
Мальчику, однако, это нехитрое правило этикета было незнакомо. Продолжая сиять улыбкой, он протянул руку.
- Работаете допоздна, госпожа президент? Боюсь, мы не были друг другу представлены во время вашего назначения на должность – я Рик Хофман, отдел маркетинга!
Рик! Бывшего мужа Сьюзан, развестись с которым стоило больших средств и нервов, звали Ричардом, оттого прозвище Рик – хотя, вполне вероятно, полное имя юнца было и совсем другим – всколыхнуло в ней не самые приятные воспоминания. Да и сама его манера общения порядком раздражала.
- А я замужем и мать троих детей, - ледяным тоном отрезала она.
Мальчишка мягко рассмеялся.
- Ну, я пока и не успел пригласить Вас на свидание. Простите, я, кажется, Вас утомляю.
Сочтя это вполне допустимым хамством с настолько навязчивым типом, как этот, женщина предпочла промолчать. Огорчение на кукольной мордашке Хофмана выглядело весьма забавно, он вообще был весь какой-то… мечтательный, тонкий, ранимый, нежный, аки колокольчик, вызывающий невольное сравнение с пятилетним ребенком, причем почему-то девочкой. Немало ее озадачив – собственная дочка Сьюзан в пять лет была сорванцом с вечно содранными коленками, а вовсе не кукольным ангелочком… ну все же сильны в людях архетипы!
- Простите, Рик. Я устала сегодня и срываюсь.
К счастью, лифт успел уже доползти до первого этажа и Сьюзан, несколько поспешно подхватив чемоданчик, направилась к выходу в сторону подземной парковки.
- До встречи, госпожа президент! – прошелестел в спину голос, по какому-то странному наитию заставивший ускорить шаг. Голос был приятный. Сам молодой человек тоже. Но в подсознании словно колокольчик непрерывно звенел – непрерывно и с нарастающей громкостью подсказывая, что лучше от него держаться подальше.
Уже припарковав машину возле дома и поднимаясь по лестнице, женщина зачем-то решила заглянуть в документы: она не помнила точно, захватила ли с собой договор о поставках – и на ходу раскрыла сумку. Договора не было. Прокрутив в памяти события, Сьюзан решила, что со стола его все-таки взяла и… и? Попытка еще раз перебрать бумаги усилила недоумение – это были совершенно не те документы, с которыми она планировала поработать на выходных. И вообще… в задумчивости вытащив из-под стопки бумаг темно-красное яблоко, чем-то напоминающее по форме сердце, Сьюзан от души выругалась себе под нос. И вообще – это не ее сумка. Схватила в лифте чемоданчик этого пижона из отдела маркетинга – внешне кейсы практически и не различались. И что теперь делать? До понедельника чертового мальчишку не разыскать, значит, работа в очередной раз встала?! А у нее плотно забитый график, теперь все поползет вслед за этим!..
- Ну и денек! – рассеянно бросая яблоко обратно, в пустоту пожаловалась Сьюзан. – Ну и что еще сегодня случится?!
Прижимая одной рукой к себе треклятый чемоданчик, Сьюзан попыталась практически вслепую нашарить ключом замочную скважину. Но неожиданно дверь распахнулась и полутемную лестничную клетку едва ли не осветил естественный факел огненно-рыжих волос старшей дочки. К огорчению Сьюзан, с возрастом Вилл становилась все больше похожей на отца, того самого первого мужа, от матери унаследовав только карие глаза да упрямый нрав. Лет двадцать назад в Ричарде было столько же огненной харизмы, в сочетании с рыжей шевелюрой, хитрым лисьим взглядом и умением постоянно быть в центре событий придававшей ему больше привлекательности, чем любая классическая красота. Девушки слетались к нему, как на огонек… с похожими последствиями. Тем тяжелее, однако, было видеть, в кого он превратился полтора десятка лет спустя.
- Мам…
- Прости, что задержалась, солнышко?
- Ма, видишь ли…
- Ужасный был день! А теперь еще… неважно! Вы уже поужинали? Как малыши?
- Нормально, - чуть насупившись, буркнула Вилл. Вроде бы взрослая уже – не сегодня завтра упорхнет в свой университет технологий, а огорчается из-за невнимания все так же. Сьюзан примирительно поцеловала дочку в лоб – та уже успела догнать ее ростом, приходилось привставать на цыпочки.
- Ты что-то хотела сказать, лягушоночек.
Рыжеволосая спортивного вида девушка согласно кивнула и, несколько секунд поколебавшись, выпалила:
- Мама, я выхожу замуж!
По ошибке присвоенный чемоданчик с глухим стуком шлепнулся на пол прихожей.

Comments

[Владлена]

Питер Кук

Хотя лето только начиналось, жара над городком повисла густым переливающимся покрывалом. Если присмотреться – воздух дрожал, словно над пламенем горящей свечи. С тренировочной площадки моря не было видно, однако искрящееся сияние почти неподвижной водной глади, казалось, отражалось в небе над Хиттерфилдом ковром из солнечных зайчиков.
- Питер, ты ЗАСНУЛ?
Тренер – это знали все ребята в команде – был добрейшей души существом. Просто не умел этого показать, оттого все непривычные люди немного его побаивались. Ленивым движением юноша поймал мяч, которым в него от всей широты души и запустили.
- Ты когда-нибудь перестанешь витать в облаках?!
- Если я не ошибаюсь, нас зовут «королями воздуха»? – с притворным сокрушением развел руками Питер. В команде все были, мягко говоря, не гномиками, но только ему, умудрившись вымахать за два метра, удавалось смотреть на тренера сверху вниз – так изображать мнимую пристыженность своим поведением, когда на тебя вопили, было куда труднее.
- Слушай меня внимательно, Кук! Ты мог бы считаться одним из лучших моих игроков…
- Не будь таким увальнем! – хором с тренером закончил юноша, уставившись на небо, чтобы случайно не оскорбить чувства наставника недопустимой при «разборе полетов» улыбкой. Но тот все равно оскорбился.
- Ладно, Питер, серьезным ты быть не можешь.
- По-моему, это скучно. Но Вы еще вполне можете послать вместо меня кого-нибудь еще…
- Куда я бы тебя послал… Ох, Питер, ты невыносимый мальчишка! Мне обидно смотреть и понимать, каких высот ты мог бы достигнуть – с твоими-то данными и техникой, не будь ты таким раздолбаем! Где твоя воля к победе? Что за дурацкая привычка церемониться с противником: наш спорт не шахматы, в которых, сделав ход, следующий нужно уступить сопернику! В твоей жизни есть хоть что-то, ради чего ты способен побеждать любой ценой?!
- Всегда считал, что такая одержимость – следствие каких-то внутренних комплексов, - лениво откликнулся Питер, с легким раздражением отбрасывая мяч куда-то за спину. Раздалось характерное «шмяк», дополненное неразборчивой, однако явно неодобрительной репликой, оттого, оборачиваясь, мулат уже практически предвидел открывшееся перед глазами зрелище: какого-то незнакомого паренька с встрепанными каштановыми вихрами, ладонями зажимающего пострадавший нос. – Ох, прости. Как-то ты неудачно там оказался… ты вообще кто такой?
Бутылочно-зеленые глаза… где-то Питер этого парня видел, но вроде бы и не из местных? – гневно сверкнули.
- И нечего на меня так красноречиво молчать! Сам, если подумать, виноват, - подтащив слегка упирающегося паренька к пустующей скамейке запасных, Питер вручил ему условно считающийся чистым платок и бутылку с водой. – Я же понятия не имел, что ты вообще там… Ты в порядке?
- Жить буду, - невнятно и приглушенно, все еще зажимая нос, пробормотал тот. – тем более если то, что ты понятия не имел о моем существовании, что-то радикально меняет лично для меня. Только подобный факт отчего-то не делает ушибы менее болезненными!
Вот язва…
- Мне написать извинение в письменном виде? Нечего было хлопать ушами, когда выходишь на площадку во время тренировки.
- Ушами хлопать нельзя, - еще глуше возразил зеленоглазый. – физически невозможно.
Он что, с Луны свалился?
- Зря спорите с профессионалом данного занятия, молодой человек, - ехидно подключился к разговору тренер. – мистер Кук способен прохлопать ушами абсолютно что угодно в жизни! Бывает подобное с людьми, считающими, что достаточно хороши и без того, чтобы прилагать усилия, пока это самомнение дорого им не обойдется! Имей в виду, Питер, когда-нибудь ты крупно сядешь в лужу, поскольку противник – причем, вполне возможно, противник во многом тебе уступающий – окажется менее благодушен и разборчив в методах достижения цели.
- И Вам тоже всего наилучшего, тренер, - иногда быть раздолбаем оказывалось единственным способом не слететь с катушек, когда вокруг все учат-учат-учат… во всяком случае, способом проверенным. Еще в детстве, ибо мамочка Питеру досталась серьезная – совсем он не в нее удался – и обожающая строить окружающих в колонны по трое. – я буду без Вас скучать!
К тому же это было чистой правдой. Приморский городок Хиттерфилд, в котором Питер прожил последние года четыре, квартируя у родителей до окончания академии, успел за это время стать более чем родным. Однако, как выражалась его крайне эрудированная (а оттого порой нудноватая) сестричка «не все коту Масленица» - слишком многие, не спросив мнения самого Питера, резко решили, что пора бы и за ум браться. Страшно подумать, сколько серьезных учителей в жизни приходится на одного жизнерадостного «увальня»! Как же не хотелось уезжать: ни от матушкиных нудных нотаций, ни от сестренкиных теоретизирований, ни от тренерских разносов…
Уезжать от Корнелии.

[Владлена]

Впрочем, она сама окончила школу и, вполне возможно, в глуши курортного городка не задержится. В отличие от самого Питера, его девушка была очень серьезным и целеустремленным человеком с далеко идущими жизненными планами. Очень серьезными планами! Порой юноша с долей самоиронии думал, что, если ее жизненные планы касаемо его нескромной персоны тоже зайдут достаточно далеко, то от «крепкой руки» дорогой мамули он перекочует к не менее компетентной по части «строить в колонну по трое» женушке. Тарани непременно приплела бы подсознательное стремление всех мужчин считать мамочку образцом для всей женской половины человечества… Короче говоря, мечтать не вредно!
- Постарайся все же хоть раз в жизни воспринять мои слова всерьез! – тренер со вздохом потрепал Питера по плечу. – Сегодня уезжаешь?
Юноша рассеянно кивнул. Случайный пострадавший, лицо которого по-прежнему закрывали ладони и презентованный платок, сверлил его отнюдь не дружелюбным взглядом. Ну нельзя же так психовать всего лишь из-за того, что в тебя случайно попали мячом… вот типичный пример восприятия всего подряд с тяжеловесной серьезностью!
И все-таки где-то Питер этого паренька уже видел…
Корнелия и Тарани, разумеется, явились минут за пятнадцать до оговоренного времени и уже поджидали его возле припаркованной машины. У Тары с детства была странноватая привычка: сперва приходить раньше, порой намного, поскольку его сестренка с матушкиной подачи считала себя человеком неорганизованным и рассеянным, вечно опасаясь опоздать или что-то перепутать, а потом, вместо того, чтобы спокойно подождать сидя на скамейке – прятаться за каким-нибудь деревом, чтобы выскочить оттуда… с извинениями за опоздание! Надо сказать, дружба с Корнелией в этом плане пошла ей на пользу – после переезда семейства Кук в Хиттерфильд нерешительность и нервозность Тары постепенно сходили на нет. Нордическая красавица невольно заражала большинство окружающих величественным целеустремленным спокойствием неспешно плывущего айсберга… Айсберга… вспомнив времена, когда еще только познакомился с новыми подругами сестры – и Корнелией в том числе – Питер невольно улыбнулся. Он сам тогда только-только окончил школу и, признаться, в старших классах был довольно избалован вниманием сверстниц, и к такому отношению девушки – да что девушки, девчонки чуть старше маленькой Тары – оказался не готов. Нет, Корнелия не была ни холодной, ни высокомерной, в чем некоторые ее обвиняли. Более того, Питер явно был ей небезынтересен уже тогда, но вместе с тем она – даже не мыслями, но душой – постоянно находилась где-то далеко-далеко. Попытки порасспрашивать Тарани на эту тему так ни к чему и не привели: чужие секреты маленькая тихоня хранила не хуже сейфа и добиться от нее чего-то, о чем Тара сочла за лучшее молчать, не смогла бы даже испанская инквизиция в полном составе. Только один раз, когда Питер вскользь уточнил, не намеренно ли подруга сестры все время его избегает, услышал в ответ что-то туманное «раз на молоке обжечься – потом всю жизнь на воду дуть», потом Тарани как-то натянуто рассмеялась и добавила, что когда Корнелии что-то НЕ нравится или общения с кем-либо она НЕ желает, можно не сомневаться – сама прямо об этом скажет. Любопытная пища для размышлений – при абсолютном минимуме фактов. Парня у Корнелии не было – о таком Питер бы знал. «Отбивать» кого-то у кого-то он еще в школе твердо зарекся, ибо это было лучшим способом испортить отношения с кучей людей, а ссориться с кем угодно Питер терпеть не мог, поэтому, прежде чем высказывать интерес к девушке, осторожно наводил справки. В конце концов, он принял соломоново решение: не навязываться и не гнать лошадей. Во-первых, Корнелия была из тех девушек, что предпочитают сами закладывать начало отношений, а не уступать ухаживаниям. Во-вторых, хоть она и выглядела взрослее сверстниц из-за манеры себя держать, но, все же, была еще совсем девчонкой – уже можно было думать о Корнелии, как о привлекательной девушке, не рискуя записаться в маньяки, но вот реализовывать эти думы в жизнь точно было еще рановато.
Кстати, Корнелия старалась не опаздывать сама – хоть и без Тариной нервозности – и при этом воспринимала чужие опоздания, как личное оскорбление. К счастью Питера, он появился, хоть и в последний момент, но, все же, вовремя.
- Давно ждете?
- Как договаривались, - блондинка с легким скептицизмом бросила взгляд на часы. – это у тебя поезд через сорок минут – не у нас. Не совсем понимаю, как ты собираешься поступить с багажом.
Вообще-то багаж Питер собрал еще утром и просто прихватил спортивную сумку с собой. Но Корнелия, как и многие девушки, считала «самым необходимым» такое количество вещей, что, вздумай ОНА переезжать куда-то, не исключено, что понадобилось бы целый товарный вагон арендовать. Интересоваться, к примеру, зачем молодой девушке, которая и совсем без косметики выглядит потрясающе, «походная» косметичка с чемодан размером было как-то неловко… не исключено, что сама Неля по той же причине воздержалась от вопросов, как Питер собрался обходиться на новом месте жительства вещами, вкупе занимающими единственную сумку.
- Фадден-Хилз расположен не так близко к морю, чтобы там пригодилось все, чем ОН предпочитает захламлять дом! – тихо хихикнула Тарани. Питер с мученическим видом закатил глаза. Он-то наивно радовался, когда завоспитанная мамой до посинения сестричка-тихоня начала проявлять характер… а характер этот оказался тот еще!
- Фадден-Хилз? – переспросила Корнелия. – И вы оба помалкивали, что тебе именно ТАМ предложили работу?! Это же родной город нашей Вилл! Кроме того, я отправила заявку в Фаденский Социальный университет, только, боюсь, недобираю баллов по биологии – там довольно строгий отбор… Хотя теперь у меня будет еще одна мотивация поступить именно туда! Можно мне сесть за руль?
- Прошу! – Питер галантно распахнул перед девушкой дверцу. – только если вдруг снова откажут тормоза, постарайся врезаться во что-нибудь подешевле!
Прав Корнелия пока не успела получить, а в качестве «тренажера» частенько использовала машину Питера. Пару раз это заканчивалось весьма забавными эксцессами, кроме того, сама девушка обожала во время таких уроков шутить на тему «осторожно, за рулем блондинка», но кому-то другому острить по тому же поводу категорически не стоило – ее чувство юмора моментально пропадало. Питер на всякий случай и не пытался. Кроме того, Корнелия делала куда бОльшие успехи, чем он сам в свое время: помнится, два стареньких автомобиля были угроблены насмерть прежде, чем родители согласились его подпустить к общесемейному транс – средству ближе, чем на пушечный выстрел...
- У меня, - наставительно произнесла девушка. – тормоза не отказывают. Они отказали у твоего авто – попрошу не путать понятия.

[Владлена]

Корнелия

«Терпеть не могу прощаться…»
Ветер из открытых по случаю жары окон машины, кажется, задался целью превратить тщательно уложенные волосы в нечто напоминающее воронье гнездо. Корнелия раздраженно фыркала, когда растрепавшиеся пряди начинали щекотать лицо – собирать их в хвостики и косы девушка не любила, а с элегантным пучком чересчур напоминала самой себе гимнастку. На тренировках и соревнованиях это вполне ее устраивало, но не каждый же день!
- Ты сердишься? – после какого-то времени молчания спросил Питер.
- С чего ты взял? Я надеюсь, ты-то уезжаешь не от меня лично?
- Не слишком радует, что тебе вообще приходят в голову такие мысли…
Корнелия помолчала. Наверное, убеждая вслух кого-то, в первую очередь хотелось саму себя убеждать… В конце концов, она уже не ребенок, а взрослая девушка, и прекрасно понимает, что чья-то жизнь не обязана вертеться вокруг нее только потому, что он любит. Это не отменяет всего остального в мире, не отменяет их жизненных целей, ровно как и средств их достижения. Следовало отдавать себе отчет, люди они ОЧЕНЬ разные. Наверное, это логично: искать в другом то, чего лишен сам. Куда сложнее бывает с похожими на тебя людьми…
- Ты же сама советовала не упускать эту возможность, а теперь расстраиваешься…
Советовала, конечно. До того, как поняла, что окончательно запуталась и сейчас особенно не хотела расставаться. Но не менять же точку зрения из-за своих проблем… да еще таких! Менять принятых решений Корнелия не любила еще больше, чем прощаться, но совсем другое дело, если Питер что-то такое почувствовал и его собственное решение – несколько даже поспешное решение – уехать, связано именно с этим.
«Как я упорно избегаю называть все своими именами – даже в мыслях! Совершенно на меня не похоже…»
- Я так по-прежнему считаю. Но это не значит, что я рада расставаться.
- Мне жаль, что подвел тебя с выпускным вечером. Но у тебя еще есть время принять чье-нибудь еще приглашение, верно? Не может быть, чтобы такая, как ты получила только одно приглашение, - уголки губ Питера дернулись в немного беспомощной улыбке. Что за парень?! Хотя, при двух с гаком метрах роста и центнере чистой мускулатуры довольно легко быть мягким и неконфликтным – посторонние люди и так воспринимают всерьез, а близкие люди могут строить, как заблагорассудится – можно позволить себе эту беспомощность… Это когда ты кукольного вида блондиночка, следует проявлять железобетонный характер, чтобы за куклу тебя и не приняли.
- А что! – резко надавив на педаль газа, девушка негодующе обернулась к Питеру. – По-твоему может быть, чтобы такая девушка, как Я могла бы ПРИНЯТЬ больше одного приглашения?!
- Ты не могла бы смотреть на дорогу?..
- Отвечай немедленно!
- Или хотя бы сбросить скорость…
- Ты спрашивал, сержусь ли я, так вот ТЕПЕРЬ…
- Корнелия, - робко подала голос с заднего сиденья Тарани. – Этот болван сам не понимает, что ляпнул, он извинится, только НЕ УБИВАЙ НАС!
Брат и сестра заметно подрастеряли свою природную смуглость, словно в горячий шоколад хорошенько плеснули молока. Когда машина резко вильнула и остановилась, перед носом чьего-то прибалдевшего «Феррари» вписавшись в единственное парковочное место. Бросив руль, Корнелия демонстративно скрестила руки на груди.
- Быстро… доехали, - сдавленно пробормотал Питер, оглядываясь. – послушай, я совсем не хотел тебя обидеть.
- По-твоему, оттого, что ты не хотел, мне менее обидно? – на самом деле, конечно, если девушка и злилась, то исключительно на себя. Еще заявляла, что тормоза у нее не отказывают! Нет, с этим надо что-то делать, а то и с катушек съехать недолго. – Питер, просто, чтобы ты знал. Если ты не пойдешь на выпускной, я не пойду тоже – потому что НЕ ХОЧУ идти туда с кем бы то ни было еще. Это вы меня простите… просто… терпеть не могу прощаться.
- Я тоже, - улыбнувшись, Питер убрал растрепавшиеся за поездку волосы с ее лица. Устало вздохнув, Корнелия улыбнулась в ответ.
- Поэтому – до встречи!

[Владлена]

Тарани

Находится третьей при парочке влюбленных всегда удовольствие специфическое. Как будущий психолог, Тара не могла не замечать, что влюбленные парочки имеют обыкновение жутко раздражать окружающих, в особенности, конечно, тех, у кого с личной жизнью все далеко не так гладко.
- Еще одна выходка в духе «блондинки за рулем», - сухо заметила она, когда они с Корнелией возвращались с перрона к припаркованному автомобильчику. – и я сама, пожалуй, естественным образом стану натуральной блондинкой!
- Я уже извинилась. Не так уж быстро я и ехала…
Смущалась Корнелия довольно редко. Или просто, как правило, хорошо умела скрывать свои чувства.
- Да уж скорее слишком низко летела! Что на тебя нашло? Если ты так уверенна, как пытаешься показать, то почему срываешься из-за глупых мелочей?
- Тарани, уж ты-то могла бы и знать, что человек, действительно в чем-то уверенный, не «пытается это показать». Со мной что-то не так. Это неправильно, когда человек не просто нужен тебе, а очень нужен, а ты из-за гордыни не можешь ему этого продемонстрировать!
С точки зрения Тарани гораздо хуже было из опасения ранить чьи-то чувства оставаться рядом с совершенно не нужным человеком …
- О ком именно ты сейчас говоришь, если не секрет? – уточнила мулатка и тут же прикусила язык. О том, что подружку за рулем подначивать не стоит, она знала слишком уж хорошо. Но Корни только невесело хмыкнула, пробормотав что-то на тему, что не всех можно «человеком»-то назвать.
- Вот ты, как психолог, скажешь мне что-нибудь?
- Я еще даже школу не закончила…
- И все же!
- Корнелия, ни как психолог, ни как подруга я тебе ответить ничего не смогу. И никто не сможет. Питер тоже – он это понимает, поэтому и решил таким образом предоставить тебе свободу самой во всем разобраться. И не надо опять заявлять, что во всем разобралась уже давно! Помнишь, Хай Лин рассказывала нам про гадания по Книге Перемен? Гром-Дерево, кажется обозначает, что некоторые вещи кажутся незыблемыми только до тех пор, пока не подвергнуться встряске. А малейшее испытание заставляет все пересмотреть…
- Не нужно раскладывать очевидные вещи по полочкам: для этого у нас Кондракар есть. Значит, ничего конкретного ты посоветовать не можешь?
- Это будет мое решение, а не твое. Даже если и правильное – оно все равно окажется неправильным, потому что… не знаю. Но так всегда случается. Мама четыре года твердила мне, что мы с Найджелом друг другу не подходим. Меня это бесило! А потом я своим умом дошла до тех же выводов… и, может быть, сделала бы выводы гораздо раньше, если бы их мне не пытались навязать, понимаешь? И в Кондракаре… меня из себя выводило, когда мы пытались что-то узнать, а Оракул отвечал, что мы со временем разберемся во всем сами… конечно, гораздо удобнее было бы все знать заранее и не мучится, приняв за истину кем-то другим давным-давно придуманное. Но это ведь не правильно! По-настоящему научиться чему-то можно лишь усилиями собственного разума, а не памятью. И найти действительно правильный ответ – тоже.
- Но согласись, Тара, на уроках математики нас не заставляют самостоятельно выводить все формулы и законы – на такое обучение человеческой жизни не хватит! И правильный ответ… он может сам придти слишком поздно!
Тарани только плечами пожала.
- Корнелия. Не знаю, поможет ли это. Но, если представить, что на твоем месте оказался кто-то другой: что бы ты ДРУГОМУ в таком случае посоветовала?
Подруга с задумчивым видом побарабанила холеными пальчиками с красивой формы перламутровыми ноготками по рулю. У других все как будто бы просто. Частенько даже завидуешь им от чувства того, как у них все просто – даже понимая умом, что для самого человека все на самом деле очень сложно. Вилл и Мэтт сами придумывают проблемы, это видно любому, у кого есть глаза, но это не значит, что очередное «раздувание из вымышленной мухи слона» не есть самая настоящая трагедия для самой Вилл. Или как все просто у Хай Лин с Эриком – такое солнечное детское счастье держаться за руки и совершенно не думать о том, что ждет в перспективе. А уж Ирма… недавно шокировавшая подруг очередной влюбленностью в кузена Мэтта по имени Шон, недавно переехавшего в Хиттерфилд. Ее последняя любовь – бас-гитарист по кличке Джей год назад закончил школу и уехал учится, довольно скоро Ирма рассудила, что когда парня нет рядом, его все равно что нет вообще, и очертя голову бросилась в новый роман. Может как раз это – правильно? Легкомысленно, может, даже непорядочно, но все равно разумнее, чем беречь остывшие угли от давно погасшего чувства. Тарани нерешительность мешает, а Корнелии упрямство – хоть девочка и избегала прямых заявлений, зная, что из-за упрямства же Корнелия найдет кучу возражений, но была совершенно уверена, что подруга давно и по-настоящему любит именно ее брата. Можно в почти детстве страстно увлечься воплощенной мечтой, но по-настоящему полюбить человека, которого совершенно не знаешь – такого не бывает.
«Но, все же, в чужую душу не заглянешь…»
- Я счастлива с Питером. Наверное, мне СЛИШКОМ хорошо рядом с ним, мне не нравится, что чувства базируются на примитивном «сделай мне приятно», словно бы действительно чувства не выдерживают малейшей встряски, любого испытания! Разве это настоящая любовь, требующая терпения и самоотверженности? С другой стороны, Калеб… я уже не уверена, что он был именно моей мечтой. Конечно, я думала о том, какие качества хотела бы видеть в любимом человеке – собирательный такой образ из литературных и киношных героев, но настолько живым воображением, чтобы придумать идеал и вдохнуть в него душу – я никогда не обладала. Я ведь даже не помню, как именно выглядел рыцарь из моих снов, пока Элион не нарисовала портрет. Уж ей-то воображения всегда хватало. И умения вкладывать душу – тоже. Я много обо всем этом думала, когда они пытались встречаться – получается, Элион воплотила идеал, а вовсе не я. И «подарила» мне – а в результате вышло не так, не эдак! Я не Ирма, чтобы всему предпочитать комформизм – хотелось бы… чтобы по-настоящему. Даже не со стороны парня, а со своей собственной – в любви что Питера, что Калеба - я не сомневаюсь… но лучше бы я в них сомневалась, чем в себе!
- Если человек считает, будто ради любви обязан чем-то жертвовать, то либо ошибается, либо такая «любовь» вообще слезинки не стоит! Ты много раз совершала из чувства к Калебу невозможное. И что, он тебе теперь по жизни обязан? Ты рассуждаешь, словно именно так. Но ты же это не из одолжения для него делала, а потому, что сама того хотела. Какие-то взносы в ожидании выгоды! Я не могу порвать с Найджелом, поскольку он просто не позволит забыть, что ради меня пожертвовал друзьями и образом жизни – и требует в ответ, чтобы и я отказывалась от друзей, увлечений… Это напоминает заявление, будто он меня купил, а я не оправдываю надежд! По-твоему, хоть кто-то из нас от таких отношений счастлив?
- У всех бывают проблемы… но их же надо решать, а не бросать все из-за этого!
- Как говорят, дай нам Бог силы изменить то, что от нас зависит, принять то, что не зависит – и мудрости, чтобы отличить одно от другого.

[Владлена]

Корнелия

- ТЫ СЕБЕ НЕ ПРЕДСТАВЛЯЕШЬ!
Корнелия действительно – не представляла. Прежде всего, как у Лилиан, провопившей это вместо приветствия, стоило старшей сестре шагнуть на порог, вообще получается ТАК орать – восторженным визгом деревья можно было выкорчевывать. За четыре года мелкая… хотя уже странно было называть так девочку, осенью уже справляющую десятилетие – по характеру, увы, осталась прежней проказливой и шумной мартышкой. Корнелия в ее возрасте была ГОРАЗДО серьезнее… впрочем, к младшим детям отношение всегда особое – они до старости «маленькие». Тем не менее, так же трудно было представить, что их двоих все же воспитывали одни и те же родители… И уж точно Неля представить не могла причин подобного воодушевления: впрочем, Лилька была из тех людей, кто может восторгаться чему угодно – если она так и не изменится с возрастом, то вырастет очень похожей на Хай Лин.
- Ты только посмотри, какой он лапочка! Теперь он будет жить у нас!
Девушку охватили нехорошие подозрения. Не смотря на то, что последние три года в семье Хэйл жил кот и других животных никак не планировалось, младшенькая периодически ухитрялась притаскивать с улицы бездомных котят, щенков, а один раз даже жуткого на вид хорька. Однако реальность, как это часто случается, превзошла даже наихудшие опасения! В руках у Лилиан сидел совершенно неизвестный науке зверь с непропорционально огромной шарообразной головой, малюсенькими ушками, довольно субтильным туловищем и шарообразным же пушистым хвостом в полосочку.
- Он живой, но это тайна, все должны думать, что игрушечный, - доверительно сообщила Лилька, тут же уточнив. – Но Ребекка сказала, ты и так знаешь.
Зажмурившись, Корнелия сделала мысленную пометку непременно сказать Оруби пару ласковых.
- С какой это стати он будет жить у НАС?
- Так Ребекка мне его подарила. Она уезжает из города, а о Ви нужно, чтобы кто-то позаботился. Правда, зайчик?
Ничего менее похожего на зайца, чем этот маленький мутант, Корнелии даже не представлялось. С другой стороны, многие звери на зайцев НЕ похожи, но обычно они похожи вообще на что бы то ни было… Черт бы побрал эту амазонку! Могла хотя бы посоветоваться с самой Корнелией, прежде чем огорошивать таким «счастьем» в подарок – да еще не ее, а Лильку, забрать что-то у которой просто нереально. В случае бродячих собак и хорьков на стороне Корнелии были хотя бы родители, но для них-то Ви останется «игрушкой»…
- Это исключено! У нас ведь уже живет Наполеон – он не любит других зверей, ты знаешь!
Кот, кстати, к покемону отнесся достаточно равнодушно, решив, наверное, что странное существо и не зверь вовсе, а значит, территорию от него защищать не нужно.
- Ты ведь сама обещала мне такого же!
- Я – обещала?!
- Да!
Как-то Ви сбежал и, каким-то образом оказавшись у Хэйлов, привел Лилиан в жуткий восторг. Потому-то Оруби, наверное, долго и не раздумывала, куда бы сплавить эту обузу: питомец, что уж говорить, давно ее напрягал, нянчиться с кем-либо кондракарская воительница не привыкла, а последнее время и вовсе – поскольку мутировавший барсук до дрожи боялся Седрика, каким-то образом даже в человеческом обличье распознавая в этом пижоне крупного хищника. А отношения с Седриком вроде как возобновились… ну чем, скажите, надо думать, чтобы возобновлять отношения, которые гарантированно ничем хорошим не заканчиваются?!
«Все логические построения ведут теперь к этому вопросу, не правда ли?»
- Лилиан, ты не имела права его брать! С Ор… то есть, с Ребеккой я еще поговорю!
- Почему это не имела, если подарили? – прищурилась маленькая чертовка. – Мне подарили, кстати, а не тебе! Просто ты – вредная. И противная! – демонстративно вздернув курносый носик еще выше, Лилиан прижала новоприобретенное «сокровище» и с надутым видом удалилась. Крыть было нечем. Переубедить Оруби или Лили Корнелия могла бы, но на два фронта собачиться с обеими – перебор. Да что же это творится последнее время? Мало одного… создания, как снега на голову, теперь еще и покемон на ее шее! Надо подумать… но перед тем, как думать, просто необходимо успокоиться – пока злишься, все равно ничего путного в голову не придет. Принять ванну, выпить мятного чаю, запереться в комнате и посидеть немного наедине с собой, чтобы мысли по местам расставить… Не успела девушка додумать эту довольно-таки здравую мысль и даже выйти из прихожей, как прозвенел звонок – на пороге стояла взъерошенная заплаканная Вилл. И легко было понять, что в ближайшее время неожиданная гостья не уйдет восвояси.
Честно говоря, Корнелия решительно не понимала, что заставило Вилл явиться именно к ней. Не к своей лучшей подруге Тарани, которая, как начинающий психолог, так любила анализировать чужие проблемы. Хоть толку от этого, как Корнелия недавно убедилась, было мало, но Вилл чаще всего требовалось, чтобы ее просто выслушали и посочувствовали – что и говорить, реальных-то проблем у Вилл никогда и не бывало. Разве что смерть сони под колесами автомобиля – но там уж никто и ничем не поможет… Не к Ирме, чьи дурацкие прибаутки порой бодрили даже лучше внимательного сочувствия. И даже не к Хай Лин, чей детский оптимизм порой и окружающих заставлял верить в лучшее. Нет, Вилл нелегкая принесла именно к Корнелии, которая никак не могла себя отнести к чутким и внимательным людям: конечно, она с радостью помогала подругам, но помогала – делом, а не выслушиванием причитаний!
- Ну что случилось? – кивком приглашая рыжеволосую девушку в комнату, обреченно спросила Корнелия.
«Если у нее очередное недоразумение с Мэттом – я взбешусь! В конце концов, это просто свинство сейчас тащиться ко мне с подобными жалобами!»
- Я с мамой поссорилась, - убито ответила Вилл. Снова здорово. А ведь со Сьюзан и отчимом у Вилл уже пару лет, как наладились нормальные отношения, даже начали подзабываться скандалы, сотрясавшие эту семейку в самом начале их знакомства. Рождение близнецов, что ли, сыграло? Но Вилл уже чересчур взрослая для детских ревнючек… Впрочем, она сама сейчас все расскажет.
- Подожди, я сейчас нам чаю сделаю, - мысленно попрощавшись с уединенным вечерком, сдалась Корнелия, устроив подругу в комнате. – потом расскажешь по порядку.
- Мы с Мэттом решили пожениться. Маме это не понравилось…
- Еще бы! Тебе восемнадцать исполнится только в январе. Кроме того, ты же говорила, что вы будете учиться в разных университетах, что ты не хочешь поступать в ветеринарную академию… или ты опять передумала?
- Нет. В том-то и дело. Я не хотела, чтобы… - запнувшись, Вилл мгновение помолчала. – я хотела, чтобы даже когда мы далеко друг от друга, мы все равно были вместе. Чтобы не расставаться насовсем.
- Ты настолько не уверена в ваших отношениях, что так перестраховываешься?
- А ты… прости, я не хотела сказать…
- Это совсем другое дело. Неудивительно, что твоя мама не в восторге. Вспомни, что ей пришлось пережить, когда она сама поторопилась с замужеством – разумеется, она не хочет для тебя такого же…
- Мэтт не такой!
- Значит, ты могла бы быть уверена в его порядочности и так. Близким людям надо доверять.
Вилл вздохнула.
- Ты так спокойно относишься к тому, что Питер уехал. Как будто совершенно не думаешь о том, сколько вы теперь не увидитесь, как будто тебе все равно, что его не будет рядом… Просто когда ушел Калеб, от тебя словно кусок оторвали…
- Питер от меня не уходил. Он просто переехал – мы не расставались!
- Чувство такое, что даже если и расстались бы – тебя бы уже ничего не задело. И не говори, что это оттого, что доверяешь. Скорее заранее не ждешь ничего хорошего, чтобы избежать новых разочарований. Я доверяю Мэтту. И точно уверена, что мы друг другу предназначены! А если так – то зачем тянуть? А мама…
- Ее можно понять. Разве ты не понимаешь, что когда она выходила за твоего отца, она тоже искренне любила, твердо считала, что он – ее судьба, и так же целиком доверяла? Наверное, дело в том, что я сама пережила подобное, поэтому знаю.
- Это совсем другое дело!
- Почему же?
- Потому что… потому что… другое! – Вилл сжала свою чашку так, что пальцы побелели. – Ваши Калебом отношения закончились, едва начавшись. А мама сказала… да в общем-то, то же самое, что и ты. Что на своем опыте знает, что из поспешных браков ничего хорошего не выходит, - губы уставившейся в свою чашку девушки задрожали.
- Трудно ее за это упрекать.
- Трудно упрекать, да?! Нет, я не спорю, папа… да не важно, что он за тип! Разве это имеет значение? Мама МНЕ говорит, что из их брака ничего хорошего не получилось, ты понимаешь? Просто ошибка молодости… - уронив чашку Вилл разрыдалась уже открыто.
- О Боже, но ты ведь сама понимаешь, что она совсем не имела в виду тебя, когда говорила «ничего хорошего»!
Лужа мятного чая из опрокинутой чашки, расползшись по лакированной поверхности стола, достигла края и ручейком побежала на бежевый ковер, превращаясь в растущее темное пятно. Корнелия, на пару мгновений закрыв глаза, подумала, что уж лучше бы у ее мнительной приятельницы возникло очередное недоразумение с Мэттом. По крайней мере, тогда Вилл с чистой совестью можно было бы выставить за дверь, а мама… как ни крути, а мама это уже серьезно. Даже понимая, что это очередное недоразумение, услышать такое от своей матери никому не хотелось бы. Корнелии повезло, что ее собственная мать никогда не была так импульсивна, чтобы рубить с плеча… да и сама Корнелия не реагировала бы так на слова.
- Разумеется. Обо мне она просто не подумала… - в больших карих глазах картинно дрожали слезы. – просто не подумала и все.

[Владлена]

Сьюзан

- То есть как это «нет никакого Хофмана»?!
- Сюзи, дорогая, ну не надо так нервничать, - слегка испуганно прочирикала трубка голосом Аманды. – но поверь мне, блондина, которого ты только что описала, я бы заметила с расстояния в две мили в темноте! Возможно, он, как и ты, предпочитает игнорировать наш буфет, курилку и прочие точки столпотворения… Но фамилию эту я тоже впервые слышу, честное слово. Может быть, кто-то из новеньких… В понедельник я узнаю в отделе маркетинга.
- В понедельник…
Очень хотелось сорваться и накричать на кого-нибудь, но с коллегами Сьюзан предпочитала себе такого не позволять. Аманде, конечно, порой и доставалось, однако нельзя же выходить за рамки! Вилл ночевать так и не явилась: что хочешь, то по этому поводу и думай… А учитывая, что еще не успевшая восемнадцатилетия справить девочка нежданно-негаданно намылилась замуж, ничего особо оптимистичного думать не получалось. Вилл и раньше случалось оставаться у подруг, засидевшись за разговорами или совместной подготовке к экзаменам… если она ДЕЙСТВИТЕЛЬНО была у подруг и ДЕЙСТВИТЕЛЬНО готовилась к экзаменам! Нет, одернула себя женщина, ее дочь никогда не была лгуньей. Но… что еще она могла унаследовать у своего отца, помимо мнительности и болезненной ревнивости, кто знает? Но раньше Вилл всегда сообщала, где она, и что с ней все в порядке – а вчера вечером просто сбежала в слезах и больше не появлялась, предоставив только надежды, что не топиться побежала! С ее характером…
- Ладно, Аманда, прости, что побеспокоила тебя в выходной.
Обычно ее секретарь знала все и обо всех. Неужели этот Хофман – не тот, за кого себя выдавал? Но кому и зачем… Документы, которые Сьюзан с собой таскала, не представляли интереса ни для конкурентов, ни для промышленного шпионажа – иначе она просто не оставляла их вне сейфа и не таскала бы с собой просто в качестве халтурки на выходные! Они никому, кроме нее самой, не были нужны… а ей нужны были позарез!
- Сюзи, не стоит так…
- Дин, не нервируй меня! – рявкнула Сьюзан так, что несчастный супруг едва не прищемил себе голову дверью. – Прости… сорвалась.
Документы… гори они синим пламенем! Часть проделанной работы, конечно, придется начинать по второму кругу и сроки срываются, но не конец же света.
- Я волнуюсь за Вилл.
- Она взрослая умная девушка, Сюзи. Вы обе погорячились… наверняка она у какой-нибудь подруги и опасается звонить, потому что не знает, не начнешь ли ты снова кричать…
Интеллигентный педагог, как обычно, деликатничал в характеристиках: вчера мать и дочь подняли такой гвалт, что в люстре прихожей взрывались лампочки. Сьюзан честно попыталась спокойно посоветовать не спешить с принятием серьезных решений, но… сорвались и понеслось. Проснувшиеся поорать за компанию близнецы были услышаны только после того, как старшая дочь уже пулей вылетела из квартиры. Даже без участия Вилл, перепуганному Дину потребовалось часа полтора, чтобы угомонить разбушевавшееся семейство, в котором, на свою беду, он оказался самым уравновешенным… Правда, потом тайком (как он думал) от жены хлестал на кухне валерьянку.
- Взрослая умная девушка, - эхом пробормотала Сьюзан.
- Если хочешь, в понедельник в школе я попытаюсь с ней поговорить.
- Да что вы все заладили: в понедельник, в понедельник?! Прости. Все, я уже успокоилась. Вчера был тяжелый день.
- Да уж, - Коллинз украдкой перевел дыхание.

[Владлена]

Калеб

Только тот, кого искренне

Любишь, может сделать

По-настоящему больно…

«Одиночество крови»

Он не мог сказать – когда. Наверное, в те времена самоосознавать себя получалось еще недостаточно хорошо для того, чтобы возникло чувство времени. Для слуг князя, единственных обитателей его удивительного сада и закрытого для всего остального мира замка, понятие времени не имело смысла – с какой стати одному дню было отличаться от другого и кому нужно их считать? Тогда он… еще не получивший имени собственного боевой Шептун еще только начинал мимолетно задумываться о том, правильно ли это. Собственные имена среди слуг князя вообще не были приняты, каждый из них не обладал собственной личностью, а являлся отображением личности господина. Думал его мыслями, был гласом – странное занятие для почти безмолвных существ – и глазами. Не было в душе ни одного собственного, сокровенного уголка… Только у одного Шептуна было имя. У одной. Галатея, первая удачно созданная, как сказали бы на земле «модель» - она все-таки была особенной. Единственным доступным для куклы способом – особенной для хозяина, на свой странный манер привязанного к быстро устаревшему, но все-таки первому своему удачному творению. Но это, конечно, не обозначало с его стороны трепетного к ней отношения.
- Ты что, скальп с меня снять решила?! – резко обернувшись, серебристо-русые волосы описывают вокруг тонкого силуэта резкую сияющую волну, Господин вырывает костяной гребень из рук служанки, и отвешивает ей беззлобную, про такие говорят «в исключительно воспитательных целях», оплеуху. – Вырвешь еще хоть один, неуклюжая тварь, отправишься на конюшню, лошарогам гривы чесать! Пошла вон!
Другой Шептун, тот, что спустя некоторое время сам попросил об имени собственном, а еще чуть позже… но тогда он помыслить не мог о будущем, что ждало его, а у Калеба никак не получалось думать о том существе, память которого он получил в наследство, как о себе самом. Другой Шептун, сам не зная зачем, последовал за покорно выбежавшей из просторного светлого зала Галатеей – на него господин, слишком занятый тем, что, тихо рыча с гораздо меньшей, чем это делала Шептунья, аккуратностью пытался привести свою шикарную шевелюру хоть в отдаленное подобие порядка – вообще не обратил ни малейшего внимания, а слугу, должно быть, именно тогда кольнула непривычная кощунственная мысль, что поступок господина был… неправильным. Понятия справедливости он тогда еще не успел для себя открыть и не мог, соответственно, образовать понятие «несправедливо». Просто – неправильно.
Он никогда не видел, чтобы кто-то из таких же, как он сам, искусственных созданий плакал. Но знал, наверное, получив информацию из памяти самого господина, о том, что люди иногда плачут. Странные у господина были об этом мысли, даже и не мысли, а зыбкая картинка: растрепанный бледный мальчишка-подросток судорожно сжимает руку женщины с красивыми темно-каштановыми волосами, лежащей, откинувшись на подушки роскошного ложа – можно было почувствовать даже легкий запах сирени, исходящий от кожи этой женщины, а лиц не разобрать, все расплывчато, как в утреннем тумане – а потом подросток резко вырывает руку, отшатнувшись, словно это прикосновение обожгло его, и хрипло выкрикивает «Я тебя ненавижу, слышишь! Тебя и ее – эту маленькую дрянь!». При чем тут фактическое значение слез, было непонятно. В оборвавшемся резко, словно отсеченным после этих слов воспоминании ничьих слез не было. Только странное знание о том, что они бывают. У по-настоящему живых…
«А мы? Мы – живые?»
Наверное, да. Потому что Галатея плакала. Беззвучно, забившись в непроходимый уголок сада и закрыв лицо тонкими смуглыми ладонями.
«Тебе… больно?»
Шептуны умели чувствовать боль. Достаточно серьезную – знаменующую о серьезной для них угрозе: господину совершенно не нужно было, чтобы слуги калечили себя, безбоязненно прикасаясь к открытому пламени в камине или выскакивая из окон, поэтому инстинкт самосохранения он им все-таки привил. Но боль от ленивой оплеухи… ее, скорее всего, Галатея и не почувствовала.
«Я огорчила Господина!»
Это не было разговором. Не было слов… друг друга они чувствовали так же, как господина, являясь как бы клеточками единого целого… Нет, не те слова. Но нужных, тех, слов не было. И другой Шептун ясно чувствовал такое странное отчаяние Галатеи, как если бы сам его испытывал.
«Но он ничуть не огорчен… ему безразлично»
Господин в следующее же мгновение и думать забыл о вырванном волосе, а она теперь бьется в истерике.
«Ты не виновата. То, что он тебе говорил – неправильно»
«Господин не мог говорить неправильно. Ты – странный. Или глупый»
- Я бы сказал – любопытный… экземпляр, - господин очень редко разговаривал со слугами вслух. Зачем тратить дыхание, если они и без того понимают и исполняют? – я не знал, куколка, что ты так отреагируешь. Не думал, что существо, лишенное чувства собственного достоинства, способно испытывать обиду. Но он прав. Я не сержусь на такие мелочи.
Неправильно, неправильно… неправильно было то, что господин тогда сказал Галатее, неправильно, что он говорит ей теперь. Почему?
Всхлипнув, Галатея буквально вывалилась из своего укрытия, прямо под ноги господину и благоговейно коснувшись губами его ладони. В пустых бутылочно-зеленых глазах действительно стояли слезы: похоже, господин тоже до сих пор понятия не имел, что его создания умеют плакать.
- Я человек. Люди иногда говорят не то, что думают, - потрепав Галатею по волосам, словно собаку, зачем-то добавил господин.
- Как в этом воспоминании – про слезы, которых не было?
В сознании хозяина словно обрушился железный занавес, закрыв от слуг большую часть его мыслей.
- Да, в каком-то роде и так, - после нескольких мгновений молчания произнес господин. – если бы я знал, что это будет последним, что она от меня услышит… наверное, сказал бы что-нибудь… другое.

[Владлена]

Оруби

- Все как в старые, чтоб их, добрые времена, - не слишком-то ностальгически пробормотал Седрик, разливая горячий шоколад по чашкам. – хотя с вашей стороны, честно говоря, было просто свинством превращать магазин в какой-то проходной двор! Да еще для пяти соплюх, среди которых только одна вообще читала в своей жизни что-то, кроме комиксов и модных журналов!
Драматически отвернувшись, змеелюд скрестил руки на груди, старательно изображая возмущение подобным святотатством. Оруби перестала в задумчивости точить ноготь о поверхность стола, когда золотая волна его длинных волос плеснула прямо перед ее лицом, щекотнув кончик носа движением воздуха:
- Надеюсь, - сухо заметила она. – теперь не придется вылавливать твои волосы из чашек!
- Мои волосы не выпадают и не ломаются! – на сей раз, оскорбившись очень искренне… или сыграв обиду гораздо правдоподобнее? – Седрик демонстративно дернул себя за переброшенный на плечо «хвост». Потом устало отмахнулся и плюхнулся в кресло напротив, взяв со стола одну из чашек.
Оруби недоверчиво покосилась на него и, решив, что в театре одного актера наконец-то объявлен антракт, взяла вторую чашку.
В какой-то мере оборотень, конечно, был прав. Он вообще достаточно часто оказывался прав, просто высказывал это в настолько драматичной манере, что хотелось стукнуть чем-нибудь потяжелее, чтобы прекратил, наконец, кривляться.
Маловероятно, чтобы кого-то из Стражниц интересовали здешние книги – пожалуй, они даже Тарани оказались бы не по зубам. Оруби успела прочитать некоторые из них, хоть и скорее от скуки, нежели из интереса, поэтому представление, так сказать, имела. Поначалу, когда уничтоженная книга Людмора образовала постоянный портал – Врата, ведущие с Земли в Кондракар, Стражницы действительно попытались превратить магазинчик в свою базу: собирались здесь, путешествовали по разным мирам, организовывали тайные убежища – действительно мало внимания уделяя храму древнего знания, заключенному в этих книгах. Вот только длилось это недолго по очень будничной причине – девочек едва не арестовали за хулиганство и проникновение в чужую собственность. Примерно тогда Оруби и решила сама стать Стражем Врат… как ни странно, именно в букинистическом магазине, стены которого должны были хранить особенно болезненные воспоминания, ей было гораздо спокойнее находиться. Или просто приносить хоть какую-то пользу.
- Только вот продавца из тебя точно не выйдет, - послав ей улыбку поверх чашки, мурлыкнул змееоборотень. – темперамент и характер не те!
Оруби не стала спорить. Чаще магазинчик оставался закрытым, но время от времени девушка пыталась изображать продавщицу. Почти всегда это приводило к каким-то забавным эксцессам.
- Приходилось мне видеть, чтобы воры угрожали хозяевам оружием, но чтобы наоборот… - кажется, Седрик едва сдерживал смех. Трудно его было в этом обвинять.

[Владлена]

Зачем местному хулигану понадобилось пытаться красть книгу из так называемого «закрытого фонда», Оруби искренне не понимала. Ну никак не выглядел Урия любителем интеллектуального чтения! К тому времени базилиадка практически приспособилась к правилам жизни на Земле, однако, когда ее по-кошачьему чуткий слух уловил подозрительное шебаршение, как выяснилось, в результате того, что тощий рыжеволосый парень попытался украдкой запихнуть в рюкзак одну из книг, почти на автомате выхватила любимую катану, на всякий случай спрятанную за прилавком, и, приставив к шее незадачливого воришки, потребовала положить все на место. Шарахнувшись от «ненормальной», парень едва не сбил с ног неизвестно откуда взявшегося Седрика.
- Нет никаких преград – такая тяга к знаниям! То книги таскают, то по музеям ночами ходят…
Отчего-то при упоминании музея хулиган заволновался куда сильнее, чем при виде наставленного на него лезвия катаны. Смерив безмятежно улыбающегося Седрика неприязненным взглядом, парень, кажется, хотел что-то спросить, но передумал.
- Книгу верни, - с еще большим дружелюбием в голосе потребовал лорд. Урия насупился. Уступать напоминающему фотомодель парню, да еще – вдуматься только – очкарику! – он явно считал ниже своего достоинства.
- Сперва докажите, что я вообще что-то брал! – запальчиво возразил он. – Можете копов вызывать, пусть разбираются. Заодно, - парень покосился на Оруби, все еще стоящую с катаной в руках. – что здесь за порядки такие, угрожать холодным оружием, не разобравшись!
- Не надоказывался в прошлый раз, - доверительно понизил голос Седрик. – что у тебя не бред и не пьяные глюки? С трезвых глаз зеленые змеи не мерещатся, не правда ли?
- Какие еще зм… м-м?
«М-м» - это уже потому, что с деловитостью мышки проскользнувшая в магазин Бесс Грампер, иногда обладающая невероятным талантом оставаться незаметной даже для Оруби, решительно заткнула Урии рот ладошкой.
- Я бы напомнил, какие, - начал было Седрик, состроив при этом такое невинное, даже практически святое лицо, что Оруби на всякий случай с угрожающим видом направила катану уже в его сторону.
- Положи книгу на место и пошли отсюда, немедленно! – рявкнула девица Грампер на слегка растерявшегося хулигана. – Жить спокойно надоело, да?
- Но здесь, пожалуй, жизненного пространства маловато, - тихо добавил уже, кажется, никем не услышанный змееоборотень. Базилиадка убрала катану, на всякий случай, изобразив ему свирепый взгляд – Седрика, кажется, только позабавивший.
- А чего я… - вяло попытался возразить Урия тянущей его к выходу Грампер.
- Ничего! - тихо процедила Бесс, бросая короткий взгляд назад. Седрик, в отличие от Оруби, не мог похвастаться слухом тоньше обычного человеческого, поэтому вряд ли мог слышать их перешептывание. – От этого типа лучше держаться подальше: запомни раз и до склероза!
- П-ф! Женоподобный слюнтяй, не сказать еще хуже!
- Скажи еще, что мужчина должен быть чуть лучше обезьяны!
- И скажу…
- Просто ты, придурок рыжий, и есть та самая обезьяна, лучше которой абсолютно любой мужчина! – неосознанно повысив голос, Бесс решительно вытолкнула Урию из магазинчика и, послав Седрику и Оруби боязливую улыбку, больше похожую на гримасу, выскользнула следом.

- Может, все-таки скажешь, о чем шел разговор? – возвращая девушку из недавних воспоминаний в настоящее, поинтересовался змееоборотень. Выстроить суть разговора было бы не так уж сложно…
- Отстань! - Оруби, в отличие от девицы Грампер, не имела привычки подслушивать, а потом пересказывать чужие разговоры, о чем сразу и сообщила, но Седрик, кажется, считал себя любимого лучшей темой для светских бесед, даже в тех случаях, когда отзывались о нем отнюдь не лестно. – Лучше скажи, что тебе на этот раз понадобилось на Земле – и даже не смей заводить пластинку, будто соскучился.
- Были некоторые дела, - уклончиво проговорил лорд. Сразу становилось понятно, что подробностей от него не услышишь. – решил заглянуть к тебе на обратном пути. Я действительно скучал, котеночек.
Девушка поморщилась. Скучать змееоборотень предпочитал, если не бегал в тот момент по какому-нибудь очередному поручению князя, либо в обществе Элион, либо Миранды, оттого принимать всерьез его искренность – даже точно зная, что Седрик действительно говорит серьезно – не получалось. Как же все сложно и запутанно!
- Кстати, ты уже готова к путешествию? Я, если ты, конечно, не против, хотел тебя проводить… Первое время на Северных землях тебе понадобится гид, там довольно оригинальные традиции и законы. Впрочем, они везде довольно оригинальные. Ты же не против? – лорд встретился с ней взглядом, полным такой трогательной надежды, что посылать его сейчас ко всем йокаям казалось таким же кощунством, как отобрать у ребенка леденец.
- А как же климатические условия, при которых все нормальные змеи впадают в спячку? – попыталась изобразить удивление Оруби.
- Заснешь с вами всеми… там сейчас тоже лето. Короткое, конечно, но лето.
- Не понимаю, чего ты добиваешься! - честно призналась девушка. Но, как бы то ни было, его помощь ей действительно пригодилась бы. – Послушай, разве нельзя открыть портал прямо на эти Северные земли?
- Отсюда – нет. Разве что сначала отправиться на Аляску – но и тогда трудно будет рассчитать, где именно мы окажемся. Север не слишком-то густо заселен, всего несколько городов-крепостей, но это на очень обширной территории. Уж лучше следовать привычному пути, не так ли? – первый вопрос Седрик решил проигнорировать. А в его предпочтении следовать знакомой и проверенной дорогой Оруби отчего-то и не сомневалась.
Это даже не было ревностью. Элион базилиадка могла только искренне посочувствовать, а предъявлять какие-либо претензии к Миранде и вовсе казалось абсурдным. Ведь если Седрик и предпочел кого-то именно ей, то, как ни дико звучит, своего князя! Змееоборотень совершенно искренне способен был любить всех тех, кто любит его самого, а вот слугой двух господ становиться не намеревался. И отчего-то счел, что Оруби может быть только «госпожой»… что же, наверное, он действительно лучше нее разбирается в людях! И, наверное, у него есть причины подобного выбора…
Вспомнились просто гениальные слова Фобоса, неизвестно откуда возникшего прямо за спиной растерянной базилиадки, под непонимающим взглядом которой Миранда, мгновение назад уютно расположившаяся на коленях Седрика, испуганно нырнула в ближайший темный угол, а сам лорд уставился на замершую в дверной арке Оруби с выражением, как у кота, ожидающего, что его сейчас отшлепают полотенцем за какое-нибудь мелкое хулиганство. Только прижатых ушек, честное слово, не хватало! Кажется, девушка и не собиралась учинять никаких разборок – даже при том, что внешний вид Седрика просто напрашивался на то, чтобы встряхнуть его за шкирку в чисто воспитательных целях… Оттого от слов незаметно появившегося в коридоре, положив руку ей на плечо, князя, едва сдержала нервный смех: «Прошу прощения, кирия, но моих миньонов имею право бить только я»
Чуть позже Фобос же спросил, так ли она уверена, что могла подойти к двум оборотням так, чтобы они не заметили ее приближения заранее. Оруби не была уверена. Хоть Миранда, как и сам Седрик, не отличалась сверхтонким слухом, ее маленькие шпионы заполонили полгорода, не говоря уже о княжеском замке… но еще непонятнее, зачем этим самым оборотням вдруг понадобилось разыгрывать перед ней спектакль?
«Да кто их разберет!»
На этот раз от размышлений отвлекло чириканье мобильника. Бросив короткий взгляд на экран, Оруби обреченно вздохнула: еще только решив подарить «покемона» Ви младшей сестренке Корнелии, базилиадка заранее знала, что именно придется от самой Корнелии по этому поводу выслушать

[Владлена]

Корнелия

- Ты могла хотя бы посоветоваться!
- Тогда бы ты просто начала возмущаться до, а не после, - резонно возразила Оруби. Раскаяния в немного низком голосе базилиадки не слышалось даже с натяжкой, что и говорить – не ждала ничего другого! Вот только зачем было дарить Ви, заранее зная, что Корнелии это не понравится? На ум тут же пришел озвученный сестренкой ответ: потому что дарила и не Корнелии! Оруби нужно было пристроить зверя, а уж как к этому кто отнесется – малосущественные для такой, как она, детали.
Впрочем, у Корнелии уже неоднократно была возможность убедиться в том, что окружающий мир и жизни других людей вовсе не вертятся вокруг ее персоны. Даже людей близких и дорогих.
- Моя семья ничего не знает о магии, Кондракаре и… всем таком прочем! Лили уже скоро девять, она не вечно будет воспринимать чудеса, как… чудеса!
Или просто перестанет их замечать. Сама Корнелия очень рано перестала верить в сказки – пусть спустя какое-то время ей и пришлось принять магию, как необъяснимую часть реального мира. Магию, а не чудо! Но Лили же совсем не такая, как старшая сестра…
- Мне не так уж обидно было узнать, что Санта-Клауса не существует. Так было даже лучше: люди дарят друг другу подарки, сами создают своего рода маленькое волшебство, чтобы выразить свою любовь к близким – это же куда приятнее, чем подарок неизвестно от кого за абстрактное «хорошее поведение». Не ждут чуда, а просто… создают его.
- Корнелия, ты сейчас вообще о чем?
- Ты больше года жила на Земле, неужели ухитрилась ничего не слышать о подарках на Рождество?
- Эти варварские обычаи мне известны. Что с тобой произошло? Если ты недовольна, что я подарила Лилиан Ви – я сожалею. Но я уезжаю, причем надолго, а с собой его взять не могу, поэтому обратно забирать не стану. Причем здесь вера в сказку и подарки к Рождеству? Сейчас только начало лета, а подобными глупостями у вас тут, если я не ошибаюсь, принято маяться где-то в середине зимы.
- Ты права, извини… я, кажется, немного запуталась в своих мыслях.
- На тебя это не слишком похоже… Ах, да, раз уж ты позвонила. Элион, наверное, свяжется с вами сама, но, раз уж ты решила не идти на выпускной бал, может быть, нанесете с девочками визит в Столицу?
- Меридиан?
Неизвестно, кому в голову когда-то пришла свежая мысль назвать мир, королевство и королевскую столицу одним и тем же именем – в свое время Стражницы не сразу разобрались в этой путанице. Но, наверное, жителям мира, где Королевство всего одно и столица всего одна, и не требовалось большего разнообразия.
- Да, мы получили приглашения…
А ведь если бы Элион осталась в Хиттерфилде, это был бы и ее выпускной вечер тоже. Наверное, с подругой туда можно было бы пойти и не стесняясь отсутствия кавалера, особенно если оный отсутствует у них обеих. А Элю, ту Элю, которая не стала бы королевой, а так и осталась тихой мечтательницей, верной тенью подруги до самого окончания школы – редко приглашали на школьные мероприятия. Стыдно так думать, стыдно ловить себя на таком отношении к людям, но… так оно было бы не слишком одиноко. Это ведь даже сожалением не назовешь, представься девушке возможность прожить жизнь заново, она все равно поступила бы так, как в итоге и поступила. Кажется, даже в мелочах. И стоит оставить за Вилл умение сперва поступать, что называется, по велению сердца, а потом сожалеть обо всем сразу…
- Ну и? – не слишком тактично выдернул из раздумий голос Оруби в телефонной трубке. Благословенны будьте, безлимитные тарифы! Ранее такого умения «уходить в себя» прямо посреди разговора Корнелия за собой не замечала…
- Ты сама-то туда пойдешь?
- Да что мне, заняться больше нечем? – после короткой заминки фыркнула валькирия. - Говорю же тебе, уезжаю – в Северные Земли с дипломатической миссией.
- Ты – и с дипломатической? – в легком шоке переспросила Корнелия, перед глазами которой моментально промаршировали воспоминания обо всех издержках «дипломатии» в мире Арканта.
- Элион и Седрик уверяют, что только мои методы северяне и поймут.
Интересно, при чем там вообще Седрик? Вопреки своей уникальной манере приспосабливаться ко всему, в некоторых убеждениях оборотень оказался на редкость постоянен, в частности это относилось к вопиющему нежеланию разрывать свою вассальную присягу князю. Непонятно, что в этом было больше: привычки или расчета на то, что Элион подвергать репрессиям не станет, напротив, а вот у Фобоса вселенная делится на собственных слуг и врагов. Собственно, официально поставил собственную персону вне закона именно князь, не смотря на искреннюю убежденность сестры в том, что всем в королевской семье должны воздаваться равные почести – впрочем, все это Корнелия как раз могла понять. Но только не ситуацию с Седриком. Официально вассал местной версии «черного герцога» тоже должен был быть в королевском дворце персоной нон-гранта, но как бы ни так! Что сама Элион, что Оруби ссылались на этого «специалиста околовсяких областей» с такой периодичностью, словно змееоборотень был, по меньшей мере, третьим советником. А как можно слушать советы того, кому по определению не доверяешь?
Впрочем, насколько Корнелия успела о них услышать, северяне – сородичи милашки Фроста – действительно говорили с Оруби на одном языке. Преимущественно этим «языком» выступало холодное оружие.
- Удачи…
Сказать определенно больше было нечего.
- Вам тоже, - сухо откликнулась Оруби. – всем вам.
Будет ли она хотя бы скучать по Хиттерфилду? Городу, вроде бы ставшему родным домом, но в которым так и не нашлось места, которое Оруби сочла бы подходящим для себя. И по Стражницам… своим новым подругам, частью команды с которыми, однако, то ли не сумела, то ли не захотела стать? По крайней мере, уход Оруби не создаст ни раскола, ни дисбаланса… но как на счет всех остальных? Очень скоро их ждет учеба в разных городах и совершенно разные жизненные пути – остаться подругами получится, но вот остаться командой… На этот счет Корнелия не питала иллюзий. Как бы хорошо они с Элион ни относились друг к другу, разве сумели, когда судьба развела их так далеко, сохранить прежнее единство? А между Стражницами все было далеко не безоблачно. Да и вообще, в школе дружить легко даже разным людям с разными интересами, а что будет связывать их в будущей, взрослой жизни, где и дружба какая-то другая. И дружба, и любовь…
Вынув приглашение, спрятанное между тетрадями в среднем ящике стола, Корнелия в задумчивости на него уставилась. Дата не совпадала со временем выпускного, на три дня не совпадала, если Корнелия правильно перевела меридианское времяисчисление в земное, но все равно, стоит ли сомневаться, что Вилл и Тарани приглашения не примут. Тара вообще считает время выпускных экзаменов не лучшим для каких бы то ни было развлечений – Найджелу, чтобы уговорить ее на посещение выпускного, наверняка пришлось сильно надавить на ее извечное чувство ответственности… «Перед теми, кого приручили!» - ехидно подсказал внутренний голос. Что же до Вилл… нет, довольствоваться определенно придется компанией Ирмы и Хай Лин. Первая совсем недавно в очередной раз поразила всех своей логикой, возмутившись, что Мартин пригласить ее на выпускной не соизволил, «променяв» объект своего давнего обожания на какую-то ученицу по обмену – нет, Ирма ни за что не пошла бы на выпускной, да и какое-либо еще мероприятие в компании Мартина, но очень хотела, чтобы ее туда именно пригласили. Что до Хай Лин… Корнелия надеялась, что в следующем году, когда сами Ирма и Хай Лин окажутся выпускницами, Эрик сможет хоть на время приехать в Хиттерфилд. Глядя на такие пары, как у них, действительно веришь во все лучшее… особенно когда сама уже очень давно ни в чем не уверена.
Но бал в Меридиане посетить стоит. Уж для похода туда совсем не фатально отсутствие кавалера.

[Владлена]

Дерек Сноу

Пианист снова невольно заметил среди посетителей ресторана эту... особу. На завсегдатаю подобных заведений молодая женщина не походила совершенно, да и, что особенно странно, всегда появлялась в одиночестве. Так что единственное объяснение — свидание — ну никак не проходило. Если один раз на назначенную встречу некто мог просто не явиться, вынудив даму весь вечер прождать в одиночестве, то ее регулярным появлениям здесь не было уже вовсе никакого объяснения! Одинокие девушки, как правило, прожигают вечера в людных клубах, где всегда в достатке таких же бесхозных кавалеров, но никак не за столиком уютного ресторанчика с претензией на солидность, в котором чаще всего празднуются семейные торжества и чуть реже проводятся романтические ужины у воркующих голубков! И тех и других Дерек молчаливо ненавидел, в очередной раз, переборов отвращение, аккомпанируя слабоголосому тенорку, исполняющему очередное «с днем рождения» или слащавый хит, посвященный очередной «самой прекрасной в мире» девице с голубиными то ли по жизни, то ли по случаю свидания мозгами. Иначе все эти слившиеся давно в один размытый образ дурищи не таяли от сопливого умиления, заслышав сей кошачий вокал!
Да и сама по себе брюнетка с броской, даже в чем-то хищной внешностью выглядела среди плюшевых диванчиков, цветов в вазочках, деревянных столиков и приглушенного света янтарных ламп примерно столь же уместно, как пантера посреди стада пушистеньких белых баранов! Не говоря уже о том, что ни на брошенную, ни на находящуюся в романтическом поиске женщину, мягко говоря, не походила.
Дерек решил не обращать на странную посетительницу внимания — какое ему, собственно, дело. Ну приходит в ресторан ужинать, поскольку дома скучно или лень готовить — почему бы и нет, если позволяет материальное состояние? Бывают у богатых и похлеще причуды! Им-то не приходится после занятий в университете бежать в этот ненавистный ресторан, чтобы долбасить по клавишам примитивные слащавые песенки, они сюда заявляются отдыхать и развлекаться, оставляя иногда за один вечер большие суммы, чем он за месяц этой моральной и физической каторги зарабатывает! А то, что по виду барышни никак не сказать, что ей могут нравиться подобное заведение, то тут уж не угадаешь. У его преподавательницы по классу фортепьяно еще в детстве — старой девы с внешностью сушеной крысы и невероятно сволочным характером — как однажды случайно выяснилось, квартира утопала в мягких игрушках и розовых рюшечках!
Сказано-сделано... правда, игнорировать брюнетку получилось только до тех пор, пока юноша не начал ловить уже на себе ее изучающие взгляды. Два или три раза она заказывала ему музыку — именно ему, без вокального сопровождения — окончательно убедив Дерека, что посетительница либо капитально ошиблась заведением, либо просто чокнутая! Ну кто, скажите, приходит в подобные плюшевые ресторанчики, требуя там на фортепьяно исполнять рок?! Но, желание клиента, как говориться... а у пианиста это долбание несчастного инструмента вызывало не меньше, но и не больше отвращения, чем бесконечные волынки о днях рождения и большой облитой сахарным сиропом любви! Сумасшедшая эта особа или нет, а чаевые лишними не бывают.
Рабочий «день» заканчивался глубоко за полночь, а блуждание по темным опустевшим улицам, пусть даже небольшого и тихого городка, мало кому приносит душевное спокойствие. Дереку, должно быть, ранней седины стоила внезапная встреча, когда давнишняя посетительнице неожиданно выросла перед ним буквально на выходе из задней двери ресторана. Темные глаза отражали довольно скудный свет окон и фонарей, отчего слегка по-кошачьи фосфоресцировали золотым, придавая лицу немного жутковатое выражение. А еще чокнутая, похоже, была гораздо старше, чем ему показалось, наблюдая за ней со сцены. Что с них взять, с богатеньких, косметика и ботокс творят чудеса! Да и манера одеваться у нее соответствовала скорее восемнадцати-двадцатилетней девчонке, нежели женщине... пожалуй, за тридцать. В довольно скудном освещении Дерек не мог точно разглядеть, что же именно ее выдает: жемчужная кожа была безупречно гладкой не только на лице, но и на часто оказывающейся «предателем» открытой шее, безупречны были и кисти рук — это можно было рассмотреть, когда брюнетка поднимала тонкую дымящуюся сигарету, пахнувшую не табаком, а пронзительным ментолом. А еще черный лак на коготках — полнейшее ребячество! Тем не менее, сейчас, на расстоянии пары шагов, пианист ясно видел, что истинный возраст женщины превышает внешний и куда сильнее, чем можно было бы объяснить обычной дамской прихотью выглядеть лучше, чем есть.
- Знаешь, ангелочек, - не лишенным приятности горьковатым контральто заменила черноволосая, пока юноша, едва сдержавшийся, чтобы не вскрикнуть от неожиданности, пытался отдышаться. - у тебя, когда ты исполняешь музыку по заявкам, вид, словно у персидского кота, вынужденного рыться в мусорном ведре, чтобы не умереть с голоду.
Дерек промолчал. Хотя сравнение как нельзя лучше отражало ситуацию, в которой он оказался. Гениальностью сыт не будешь, пока что написанные им мелодии не имели успеха, да и кто в этом прогнившем мещанском обществе может еще оценить настоящее искусство, музыка давно превратилась в стимулятор для развлечения. А большинство людей, даже собственные родители, абсолютно уверены, что делать что-то, не приносящее дохода — все равно, что бездельничать! Никому дела нет до того, что он всего себя, всю свою душу вкладывает в игру! За исполнение мелодии своей души никто платить не станет, платят за исполнение «хеппи бездеев» да слащавой попсы! А жить надо. Надо платить за съем квартиры с тех пор, как родители мягко, но непреклонно указали на дверь через год после окончания школы — без задержек платить, не давая хозяину поводов придраться, ибо ни он, ни соседи от юноши совсем не в восторге, музицирование по ночам их, видите ли, не устраивает. А то, что весь день он вынужден вертеться, как белка в колесе, вырывая время для творчества, только жертвуя сном — кого это волнует? А пианино — не скрипка или гитара, его не разместишь в каком-нибудь гараже! Даже будь у него средства за аренду еще и гаража!
- Финансовые трудности? - не дождавшись ответа вслух, с легкой насмешкой спросила женщина. Потрясающая проницательность — как будто это даже слепому не очевидно! - Знаешь, я, наверное, могла бы тебе помочь.
Под откровенно оценивающим взглядом Дерек почувствовал, что неумолимо краснеет. Хотя, наверное, в большей степени все-таки от злости, чем от смущения: как бы отвратительно у него дела ни обстояли, пополнять ряды юношей, служащих игрушками для экстравагантных богачек, он не согласился бы даже под угрозой полной нищеты! Да и не похоже, чтобы у, в общем-то, вполне привлекательной особы возникала такая нужда... Брюнетка была категорически не в его вкусе, да еще откровенно молодилась, но справедливости ради стоило признать, что такие вот яркие стервозы обычно как раз пользуются популярностью... разве что характер у нее совсем уж драконий. Еще веселее!
- Дурак! - женщина попыталась изобразить праведное возмущение, но ей определенно мешал с трудом сдерживаемый смех. - Мне пианист нужен. Клавишник, вернее, для рок-группы.
- Я не клавишник! - накопленное за рабочий день и начало разговора раздражение со свистом прорвало первый же подвернувшийся клапан. - Я композитор!
- Тоже неплохо. Хотя музыку для своих песен я пишу сама.
- Музыку? Я пишу НАСТОЯЩУЮ музыку, а не фон для распевок! Рок-группа, подумать только! Подобного я еще не слышал, с чего Вы вообще взяли...
- О да, - оскалившись уже в откровенной насмешке, женщина щелчком отшвырнула окурок. - для празднующих годовщину семейных пар ты здесь тоже, безусловно, играешь «настоящую музыку», я уже молчу о днях рождения! Хит на все времена! Могу поспорить, на твою гениальную нетленку пока что ценителей не нашлось, а? Гениев признают после смерти, не так ли? Ну, или не признают, а просто забывают, если не повезет, но такие за гениев не считаются. Может, перестанешь барахтаться и трагически скончаешься в нищете? - издевательски дирижируя себе пальцем она глубоким голосом вывела:
Хромает тощая кобыла,
Черна кладбищенская роба,
Зияет общая могила,
Белеет известь вместо гроба.
Опустим занавес над ней.
А Моцарту видней.
(С:Лора)
Может, голос у брюнетки был и не оперным, но по сравнению с подавляющим большинством того, что звучало с экрана телевизора и вот в таких вот претензионных ресторанчиках с «живым оркестром»... Вполне вероятно, она действительно была неплохой певицей, по меркам рока, конечно.
- Короче говоря, если надумаешь, заходи! - выудив из-за лацкана блестящей косухи из лакированного кожзама прямоугольник визитки, женщина двумя тонкими пальцами протянула его Дереку. - Можно без звонка. Только не пугайся, если нарвешься... гм, на мою бабулю. На самом деле она милашка, просто не всегда умеет это показать...
- Вы живете с бабушкой? - машинально взяв визитку, лупнул глазами юноша.
- Нет. Я ее специально придумала, чтобы никто, увидев меня сутра без макияжа, не догадался, что это — я. Очень удобная отговорка. Удачи, пф-ф, маэстро! Стучит ознобом час расплаты, Горят засушенные розы, Рассвет встречается с закатом На середине Лакримозы. Вы быть могли бы поумней... Но Моцарту видней. (С: она же), - мурлыкая себе под нос, она развернулась к Дереку спиной... вернее, закрывающей всю спину гривой агатово-черных кудрей, но, отдалившись на пару шагов, небрежно бросила через плечо. - Да, кстати, меня можно называть Мэг. Как Мегеру в мультфильме.

[Владлена]

Элион
Миранда во многих своих чертах была не самым располагающим к себе с первого взгляда существом в Меридиане. На какую из ипостасей «ложного оборотня» тут ни посмотри. Однако Элион считала наиболее правильной жизненной позицией никогда не придираться к чужим недостатком: окружающие все равно от этого не изменятся, а иметь с ними дело становится гораздо сложнее. Тем более, когда речь об искусственном создании. Твари, как их называет Фобос, не подразумевая в этом ничего оскорбительного, только то, что существо сотворено. Таким, каким нужно было своему создателю.
Поэтому, если Миранда была создана для незаметной охраны и немного для шпионажа, есть ли хоть малейший смысл раздражаться ее манере беззвучно возникать из какого-нибудь темного уголка, первое время заставляя Элион совсем не по-королевски подскакивать на месте от неожиданности? Не исключено, что иначе девушка-химероид просто не умела.
Возмущаться тому, что шпионы брата, особенно и не таясь, шастают по ее дворцу, тоже было бессмысленно. Все, что стоило того, чтобы о происходящем здесь знать, знали абсолютно все, а уж князь, считающий информацию одним из подвидов могущества, тем более. А Седрику юная королева и сама постоянно изливала душу, прекрасно осознавая, что все, что слышит змееоборотень, очень быстро становится известно и князю тоже.
«Наверное, я тоже играю… по единственным правилам, которые вижу возможными. У меня нет тайн, действительно нет, а подбирать отмычки к незапертым дверям, наверное, просто неинтересно»
Впрочем, Фобос уверяет – и никаких причин ему не верить нет – что Меридиан больше его не интересует. Завесы больше нет, значит, вся Вселенная открыта перед ним… наверное, Элион рассуждала неправильно, но… пусть другие миры как-нибудь сами о себе позаботятся. Тем более, что ближайший сосед Меридиана – Земля… и Стражницы.
- Что тебе нужно, Мирэ?
Почему-то Миранда никогда не заговаривала первой. Тоже воспитание Фобоса, не иначе – тот явно считал, что само по себе умение говорить вслух, уже чересчур большая роскошь для Твари. А Элион, пожалуй, немного пугал этот невыразительный пристальный взгляд, с которым химероид терпеливо ожидала, когда на нее обратят внимание.
- Если Ваше… если ты позволишь, я могла бы помочь с нарядом для праздника. Таким, как Вы… как ты хочешь, - вслепую перебирая тонкими почти до неестественности пальцами листы с рисунками Элион, едва слышно прошелестела Миранда. – Я могла бы найти материал ничуть не хуже лунного атласа.
Наверное, Эля все-таки недостаточно подумала, категорически запрещая обращаться к себе «Ваше Величество» - с того момента Мирэ постоянно сбивалась с «ты» на «Вы», да и чувствовала себя от такой вынужденной фамильярности не в своей тарелке.
- Здесь какой-то подвох? – автоматически уточнила Элион.
- Нет.
Что же, кратко и лаконично. Можно подумать, подобный вопрос предусматривает варианты ответа! Как правило, Элион интуитивно чувствовала – просто вынуждена была здесь этому научиться – угрозу или неискренность, и в отношении девочки-оборотня интуиция молчала, однако, если Седрик оказался исключением для этой ее способности, стоит ли верить Миранде? В голосе которой трудно было уловить вообще какие бы то ни было эмоции, не говоря уже о фальши.
- Очень любезно с твоей стороны. А ты, Мирэ, собираешься придти на праздник?
- Князь не отдавал такого распоряжения.
- Но ведь и не запрещал. Ты сама хотела бы пойти, или нет?
Судя по остренькому личику собеседницы, та не слишком-то понимала, чего от нее вообще хотят. Наверняка Миранда, привыкшая получать информацию коротко, информативно и чаще всего в форме приказа, не лучшего мнения о привязывающейся со всякими глупостями королеве, которая сама не знает, чего хочет... все может быть, свои соображения она в любом случае оставит при себе. Когда дело не касается Оруби, конечно — свою неприязнь к валькирии девочка-химероид не могла или не хотела скрывать так же тщательно, как все остальные эмоции. Элион подобной не то ревности, не то оскорбленности, по всей видимости, не заслужила... оно и справедливо, конечно. Вот только что это за внезапная инициатива с платьем?
- Гм, Миранда... Я в любом случае посылала князю приглашение... подозреваю, эти приглашения оказываются в мусорном ведре еще до прочтения, но все равно. Если ты захочешь — приходи. Независимо от того, что он решит.
Молчание. Постепенно таращиться с любезной улыбкой на Миранду, разумеется, и не подумавшую улыбнуться в ответ даже из чистой вежливости, стало казаться Эле довольно глупым.
- Скажите, это правда, насчет кирии Оруби, Ваш... Элион? - видимо, мысли лжеоборотня витали где-то довольно далеко от сути разговора. - Вы действительно отправили ее на Северные земли на время Турнира?
- Она сама решила, что в этом есть необходимость. Но при чем...
- Лорд сказал, что, если он хоть что-то понимает в людях, если она и вернется, то очень не скоро. Думаю, я совершенно не понимаю людей. И, - на секунду бесстрастный шелестящий голос дрогнул. - и иногда я не понимаю лорда!
Элион развела руками. Если поступки Седрика и поддавались хоть какому-то объяснению, юная королева уж точно так и не смогла этого объяснения логически вывести... да и с логикой у нее всегда было неважно.
- По правде говоря, Мирэ, люди очень часто не понимают сами себя. Что до Седрика... я однажды решила, что даже пытаться не стану. Это только портит впечатление, как от северного сияния... бредово звучит, я понимаю...
- Жалко, что я не человек, - сделала странноватый вывод Миранда. - наверное, быть по-настоящему живой гораздо интереснее. Благодарю Вас... тебя за приглашение, Элион. Я могу взять с собой эскиз платья?
- Да, конечно, - растерявшись, Элион зачем-то протянула всю стопку рисунков. - спасибо тебе.

[Владлена]

Корнелия
Эта девушка попадалась ей на глаза уже не впервые. На улице, в универмаге, еще где-то... Само по себе это вполне могло ничего и не значить — Хиттерфильд не такой уж и большой город, и живущий где-то поблизости незнакомый человек может время от времени попадаться на глаза... Хотя эта особа и появилась здесь недавно, могла же ее семья переехать в конце-то концов! А Корнелия все равно почему-то постоянно замечала ее в толпе. Наверное, эта девушка немного напоминала ей Элион — такую, какой та могла бы стать, если бы осталась на Земле, не превратившись из, в общем-то, непримечательной серой мышки в маленького серебряного идола. Возможно, это было весьма эгоистично, но Корнелия продолжала скучать именно о той, прежней Эле, ведь новая, настоящая успела отдалиться от нее самой, и дело тут было вовсе не в другом мире. Далекие миры — это оправдание, которое первым приходит на ум, когда не желаешь признаться себе в том, что по-настоящему далеко — человек.
У этой девушки были русые волосы, не пепельные, конечно, а просто русые, на солнце даже приобретающие легкую золотинку, с подчеркнутой простотой и легкой небрежностью разбросанные по открытым загорелым плечикам, иногда незнакомка украшала их непонятно откуда взявшимися в городе венками из полевых цветов, а одеваться предпочитала в летние сарафанчики без пояса. Еще у нее было миленькое, но мало чем примечательное загорелое личико с нежными чертами и, вроде бы, зеленоватые глаза — все же пристально разглядывать постороннего человека в толпе Корнелия считала не слишком вежливым... Наверное, появляться незнакомка начала где-то с конца весны, как раз в то время, когда девушке сало решительно не до каких-то там таинственных прохожих.
Однако сегодня эта особа встретила ее у подъезда собственного дома Корнелии, причем, судя по реакции, именно ее тут и ожидая.
- Меня зовут Лора, - со смесью радушия и нерешительности девушка то опускала глаза, действительно оказавшиеся зелеными, то снова старалась встретиться взглядом со слегка хмурящейся блондинкой. - понимаешь, Корнелия, ты не ответила на наше письмо...
- Какое еще письмо? - нет, девушка решительно ничего не понимала. И обращение по имени со стороны человека, которому абсолютно точно не была лично представлена, ей совсем не понравилось.
- Я — одна из дочерей Талау. И ты тоже, поэтому мы искали тебя... но ты не ответила на письмо...
- Я никогда не читаю подобную рассылку и не имею дел ни с какими сектами! Понятия не имею, откуда ты узнала мое имя и адрес, но лучше бы...
- Мы чувствуем друг друга. И ты тоже... просто, не научилась еще обращать внимания или... что-то разрушило твою гармонию, заставив чувства оглохнуть, такое бывает, если пережить серьезное эмоциональное потрясение в прошлом или разочароваться... постепенно это проходит, если необходимо, мы помогаем своим сестрам снова обречь гармонию.
- Я уже сказала тебе, ты обратилась не по адресу! Уходи и не смей больше меня преследовать! - задохнувшись от возмущения, Корнелия сжала кулаки. Иногда люди наугад попадают в цель и... лучше бы они этого не делали! Но уж она-то точно не из тех, кого можно развести подобной цыганщиной!
- Ты — одна из дочерей Талау, Корнелия, - в голосе Лоры зазвенели слезы. - я не знаю... но ты должна была что-то сама замечать! В тебе столько ее дара, это не могло не проявляться хотя бы неосознанно... ты ведь замечала, что в твоем присутствии быстрее растут комнатные растения, чаще расцветают и почти никогда не вянут. Или чувствовала, как они... разговаривают с тобой? Что-то в этом роде... Ты обладаешь огромной силой богини... у нее было много имен, древние греки называли ее Деметрой, а в европейских странах... Но ее имя Талау. Земля, мать всей жизни, всей природы... люди в большинстве своем отдалились от нее, но иногда рождаются такие как мы — ее любимые дочери, обладающие частичкой ее силы.
Так... возможно, тут не просто какая-то секта, но... тем хуже! Сказать бы, что не было печали, но... Проклятье, как же Корнелию достало ВСЕ! А уж о говорящих растениях и упоминать не стоило.
- Частичкой силы, говоришь? - нехорошо улыбнувшись плотно сомкнутыми губами, переспросила блондинка. - Может, сама продемонстрируешь мне что-нибудь? Заставишь цветок расцвести или еще что-нибудь в этом роде. Только, умоляю, не надо делать его говорящим, для моей психики это может оказаться чересчур серьезным испытанием!
В конце концов, сектантке совершенно ни к чему знать, почему именно...
- Я не могу, - Лора сокрушенно развела руками. - моего дара недостаточно для этого, я только... немного чувствую. Но ты, обретя гармонию, сумеешь пустыню сахару превратить при желании в цветущий сад! Поверь мне, я еще не встречала дара такой силы, даже у Матушки-наставницы! Горы будут передвигаться, повинуясь твоему слову!
- И на Марсе яблони цвести! - ехидно поддакнула Корнелия. Действительно или нет Лора что-то такое «чувствовала», но в данном случае она все же слегка приукрасила действительность! - Я же сказала, меня это не интересует, ясно?
Свернуть горы, конечно, можно, но куда их потом складывать? Да и зачем бы это...
- Это, быть может, и не интересует. А как насчет возможности исцелить душу и снова научиться слышать свое сердце? Или... быть может, ты боишься того, что оно может сказать? И этот страх держит тебя — я права?
- Нет. Понятия не имею, с чего ты это взяла. Всего наилучшего, Лора, и не смей меня преследовать! - решительно отодвинув девушку с пути, Корнелия быстрым шагом направилась прочь по улице.
- Заткнув уши, ты не уничтожишь источник крика, Корнелия! И игнорируя боль, запрещая себе о ней думать, не исцелишь ее! Мы не сумеем дать тебе ответа на все вопросы и решения всех проблем, но, осознав свою суть, ты быстрее сможешь найти их самостоятельно!
«Это какой-то заговор!» - зажмурившись, уныло констатировала блондинка. Оборачиваться на слова Лоры она не стала, к счастью, девушка не пыталась ее преследовать.

[Владлена]

Князь Фобос

На северные земли тоже пришло лето. Пусть с запозданием и очень ненадолго, пусть без привычных с детства неотделимых черт этого довольно-таки гнусного времени года вроде изнуряющей жары и стоящего в воздухе зловонного тумана от испаряющихся окрестных болот... но все-таки, вопреки распространенному у обитателей Королевства мнению, зима за Северными горами все же не длилась круглый год.
Местная флора и фауна, ошалев от редкого и драгоценного в этих краях тепла, ударилась в бурный торопливый загул, бурый ковер мха кокетливо пестрел мелкими, складывающими яркий причудливый узор цветами, над ним кишмя кишели танцующие насекомые, заставляя Фобоса то и дело с раздражением отмахиваться ладонью. Толку от этого почти не было, а скупо, по крупицам накапливаемую магию на мошкару тратить не хотелось.
- Миранду надо было взять...
Оставлять замок без шпиона из-за насекомых, конечно, было бы еще более неосмотрительно, пусть даже туда никто, кроме сестрички, в здравом уме не сунется — но много ли среди простонародья здравомыслящих?
При упоминании Миранды кирия Оруби, с любопытством рассматривающая окрестности, едва заметно — ее выдавали только кончики острых ушей - передернулась. Для человека, питающего слабость к сырой рыбе, она, пожалуй, демонстрировала несколько чрезмерную брезгливость, когда речь заходила о девочке-химероиде. Не то, чтобы князь с этим спорил... Он успел привыкнуть к тварям, созданным на базе растений и, соответственно, «питавшихся» исключительно водой и солнечным светом, который вполне успешно заменяла и магическая энергия, однако Миранда была одной из последних разработок, созданной на базе паука, и от некоторых своих прежних привычек и инстинктов отказываться не пожелала. Не самый удачный эксперимент. Да еще и девчонка... растения не особенно различались по гендерным признакам, а вот у пауков нужного вида базовым набором качеств обладали исключительно самки, пришлось работать с этим материалом, словно бы для того, чтобы еще раз подтвердить, что от женщин одни неприятности! Нет, химероид беспрекословно подчинялась и самостоятельно принимала решения только в случае непротиворечия с приказами господина — после истории с Калебом Фобос стал уделять этому куда больше внимания при создании тварей — но все равно... А тут еще и Седрик со своими глупостями!
Князь снова покосился на кирию Оруби. Были в жизни вещи, которые он еще тщетно пытался понять, но существовала и сфера, в которую Фобос еще в молодости зарекся лезть, сделав для себя мысленную пометку «радиоактивно» - жаль, что окружающие редко его в этом поддерживали! Тому же Седрику, наверное, доставляло какое-то своеобразное удовольствие намеренно нарываться на неприятности!
По правде говоря, князь ожидал от довольно-таки резкой и вспыльчивой валькирии весьма неприязненного отношения. Хотя бы косых взглядов, вешающих ему на шею воображаемую табличку «враг народа» и демонстрации гордого молчания, однако... они действительно почти не разговаривали, не считать же за разговоры обмен парой сухих максимально информативных фраз в случае необходимости, но демонстративности в этом не чувствовалось. Вспоминая ее не столь уж давнее намерение его прикончить... ладно, остается надеяться, что пацифистскими настроениями маленькой королевы кирия не прониклась, не в ее это духе!
- По правде говоря, из меня совершенно никудышный гид. Может быть, Вы предпочли бы, чтобы Вас проводил Седрик? По крайней мере, в разгаре лета его репертуар здесь не должен сводиться к нытью о том, что в этом климате все уважающие себя змеи впадают в спячку...
Золотые глаза валькирии гневно блеснули. Значит, на его лордство все-таки злится... странная логика. Но, пожалуй, не лишенная смысла — разве стоит возмущаться тем, что нельзя доверять врагу? К Фобосу Оруби относилась настороженно, но растрачивать на это еще и эмоции разумно избегала. А вот Седрик... наверное, ему она все же хотела бы доверять. И, быть может, даже на что-то надеялась — в этом черноволосая воительница под своей внешней броней оказалась даже уязвимее Элион.
- Благодарю Вас, князь, я совершенно уверена, что сумею обойтись и без провожатых, - после короткой заминки, вежливо отрезала кирия. Почему-то как раз в этом у Фобоса и были некоторые сомнения... но опекать валькирию в его планы не входило. Уж эта особа вполне может сама о себе позаботиться, особенно, когда ей в этом не мешают. К тому же даже без знания местных обычаев ее воспитание что в Кондракаре, что на Базилиаде вполне соответствовало умению выживать на северных землях. Особенно те его аспекты, что должны были особенно мешать её попыткам прижиться на Земле...
Север Меридиана был заселен более чем скудно — все его жители с легкостью умещались в нескольких замках... вернее, крепостях-фортах, поскольку с названием «замок» эти монументальные приземистые сооружения в сознании князя ну никак не вязались. В крепостях не было привычных ему просторных полупустых залов — в них было бы слишком холодно длящимися по полгода суровыми зимами, не было архитектурных украшений, все было просто и функционально. Деревянная мебель считалась предметом роскоши, по большей части мебель вообще заменяли охапки выделанных носорожьих шкур... думая о жизни на севере абстрактно, легко было счесть ее совершенно невыносимой, особенно с учетом любви Фобоса к уединению и комфорту. Но почему-то в этих диких спартанских условиях у князя гораздо чаще получалось чувствовать себя если не счастливым, то, по крайней мере, находящимся в гармонии с окружающим миром. В столице ему и в голову бы не пришло самому завязывать с кем-то, даже с кирией Оруби, вполне заслуживающей уважения.
- Вы намереваетесь остаться здесь до окончания Турнира, кирия?
- До окончания точно. Потом... насколько это будет необходимо.
Интересно, действительно ли эта необходимость обуславливалась какими-то политическими соображениями Элион - хотя, какие у ЭЛИОН могут быть «политические соображения» - или касалось самой Оруби? Участвовать в Турнире сама базилиадка, по крайней мере, явно не планировала. Хотя, по мнению князя, у нее-то были все шансы оказаться первой за историю ордена женщиной-Магистром: местные валькирии в общем и целом не уступали воинам-мужчинам, однако на предельном максимуме ни одна из северянок все же не сумела оказаться лучшей из лучших. Что не может не радовать — не хватало еще и здесь насаждать матриархальные глупости с южных болот!
- По-настоящему оценить красоту этих земель можно только зимой... хотя немногие, конечно, способны выдерживать здешние зимы. Мир становится таким совершенным, избавляясь от всего лишнего... скажите, кирия Оруби, моя маленькая сестричка послала Вас за мной шпионить? Чтобы я не подстроил победы Фроста в Турнире, чтобы укрепить свое влияние на Севере или еще что-то в этом роде?
- Нет, - проигнорировав резкую смену темы, лаконично ответила девушка.
Это могло в равной степени значить как то, что базилиадка здесь по совершенно другим причинам, так и то, что она приняла решение проследить за честностью проведения Турнира сама, без приказа маленькой королевы, но уточнять Фобос не стал. Кирия все же поумнее Калеба и спровоцировать ее на ошибку... можно, конечно, но не слишком-то просто. Седрик стопроцентно мог бы заставить ее совершить необходимую ошибку, но отдавать такого приказа Фобос не стал бы. Не из деликатности к чьим-то чувствам, конечно, просто понимал, что Седрик вправе и не подчиниться. Вправе наверняка не подчиниться! Иерархическая система и без того несколько пошатнулась недавними событиями, чтобы проверять верность змееоборотня на прочность таким образом — он верный слуга, готовый попадаться под горячую руку и вообще терпеть многое, но - пока ему это выгодно. Фактор, так сказать, кирии Оруби лучше вообще не задевать. Без крайней на то нужды, во всяком случае — все в жизни имеет свои пределы.

[Владлена]

Как и стоило ожидать, появление кирии не прошло незамеченным. К Фобосу-то северные варвары давно успели привыкнуть и даже на свой манер зауважать — их вечное презрение к магам и магии, как ни парадоксально, сыграло колдуну исключительно на пользу: все его «странности» списывали на изначальную двинутость магической братии и великодушно терпели. А вот базилиадка была воином. Распознали в ней иномирянку или считали обычной полукровкой, неизвестно, но оценивать намеревались по всей, что называется, строгости касты воителей. Стриженную девчонку, впервые оказавшуюся на Северных Землях и хорошо, если хоть просмотреть удосужившуюся какую-нибудь книгу о местных нравах и обычаях... при том, что сомневался князь в наличие в дворцовой библиотеке хоть каких-то достоверных сведений, все, что там было заслуживающего внимания он давно «перераспределил» в свое личное книгохранилище!
Впрочем, пока что вслух насчет обрезанных волос Оруби никто не высказывался, а соотнести это с косоватыми взглядами она не догадалась. В конце концов, базилиадка в любом случае не была похожа на здешних валькирий. Этих даже в легкой по летнему времени одежде трудно от юношей отличить, соответственно к ним и относятся, без предубеждений, но и без каких-либо скидок, а золотоглазая воительница, конечно, вряд ли кому-нибудь здесь показалась бы по-женски привлекательной, но с мальчишеской гибкую фигурку в белом кимоно только слепой перепутал бы. А может, она в Хиттерфилде успела привыкнуть быть заведомо «странной чужачкой» и просто не обращала на подобное отношение никакого внимания...
Культурный конфликт вышел только через несколько дней пребывания Оруби в крепости, где проводился магистерский турнир, уже накануне его завершения и по причине, которой, в общем-то, следовало бы ожидать. Странно даже, что базилиадка не столкнулась ни с чем подобным ранее... О женских правах на северных землях как-то никто не задумывался. Существовали валькирии, практически ничем не отличавшиеся от мужчин с точки зрения социума, но за женщин, собственно, и не считающиеся. И существовали жены — беспрекословно подчиняющийся обслуживающий персонал, не считающийся, собственно, за полноправных граждан. Фобосу слабо верилось, что монументальные прелестницы (северяне в вопросах женской красоты отдавали явное предпочтение количеству), почти без труда способные волочь одной рукой упирающегося шерстистого носорога и пресекать попытки этого зверя буянить, засветив ему скалкой по лбу, не способны при этом за себя постоять, видимо, дело тут было в менталитете, ибо буйства законных мужей, в отличие от тех же носорогов, не пресекались не только столь радикально, но и вообще — по определению. Конечно, особо жестокое отношение к женщинам порицалось, но влезать в чужие семейные отношения никому и в голову бы не пришло. Кроме кирии Оруби — никому...
В корень истории князь особенно не вникал: ну, решил кто-то из рыцарей уладить какие-то разногласия о ли с довольно юной женушкой, то ли с взрослой дочерью верным испытанным средством — при помощи слегка подсоленных розг. Порка здесь считалась едва ли не самым мягким наказанием даже для детей, но оказавшаяся случайным свидетелем или просто привлеченная шумом базилиадка бытующего мнения не разделила и попыталась открыть вышеупомянутому рыцарю глаза на то, кто он есть, а получив раздраженный совет не лезть не в свое дело, посчитала устные аргументы исчерпанными и засветила «домостроевцу» ногой в челюсть. Нокаутировать не вышло — все же весила золотоглазая бестия, по крайней мере, втрое меньше ви-за-ви — однако рыцарь впечатлился. Он бы, наверное, это дело предпочел замять, но Оруби додумалась чуть ли не на весь двор заявить, что руки поотрубает тому, кто посмеет эту совершенно неизвестную ей девку хоть пальцем тронуть, приведя всех уже успевших собраться благодарных слушателей в крайнюю степень недоумения. Бывало, конечно, такое, что посторонние рыцари заступались за «чужих» женщин — как правило, это подразумевало, что у самого заступившегося на женщину какие-то виды. Разумеется, такого, чтобы одна девушка вступалась за другую, здесь еще не видели.
- Не буду я со стриженной девкой драться! - предпринял попытку откреститься рыцарь, когда толпа любопытствующих справилась с первоначальным удивлением и загомонила о поединке: в конце концов, иначе, чем как вызов, трактовать слова валькирии северяне не могли. На кой йотун бабе баба можно и на досуге посудачить.
- Кирия Оруби не рабыня, - сухо уведомил как раз к этому моменту решивший зачем-то поучаствовать в массовом недоразумении Фобос. - волосы за один день не отрастают, болван!
- Без году неделя, как свободная, а со своими порядками лезет?
- В Кондракаре несколько иные традиции, весь период ученичества скваеры принадлежат Крепости Света, - в принципе, совершенно правдиво сказал князь. К счастью, базилиадка уже сообразила, что ухитрилась во что-то влипнуть, и вносить уточнений не стала.
- При чем тут мои волосы? - негромко поинтересовалась она у Фобоса, когда гомонящая толпа уже начала разбредаться. Князь закатил глаза, мало было сестрички, не ценил, теперь еще и это чудо на его голову.
- При том, что волосы рабам обрезают. Сейчас рабства практически нет ни в самом королевстве, ни на севере, но традицию все помнят. Ты должна была замечать, что короткие волосы здесь только у детей лет до шести-семи, в этом возрасте они формально являются рабами, собственностью родителей. Ученики, оруженосцы и вассалы отпускают волосы, женщины убирают под головной убор, а косу имеют право носить только воины.
- А Вы? - недоверчиво прищурилась Оруби. Видимо, с ее точки зрения на воина князь ну никак не тянул... в общем-то, это было не так уж далеко от истины.
- Я Фроста победил в поединке, иначе с чего, по-твоему, он стал бы присягать мне? - недоверие в золотых глазах уже зашкаливало за грань элементарной вежливости. - Собственно, он рассуждал как и Вы в данный момент — не был уверен, что я меч-то в руке удержу,- князь поднял тонкую, почти женскую ладонь и пошевелил длинными пальцами. - Только на этом и засыпался.
- Извините...
- Не стоит. Хотя ему пришлось просить пощады, у меня после этой стычки оказались сломаны даже те кости, о существовании которых я до того момента и не подозревал... Меня не особенно обучали боевым искусствам, но умение либо победить, либо умереть я к тому времени уже освоил сам. Куда труднее было научиться проигрывать... Да, кстати, кирия Оруби, поскольку Вы и этого тоже, вероятнее всего, не знаете. Бои с применением оружия ведутся до смерти. И вам нельзя на мечах с ним биться — катана слишком тонкая, сломается, а местную оглоблю Вы тоже с трудом удержите, для Вашей манеры боя рыцарские мечи не годятся.
- Пусть сперва достанет, чтобы сломать!
- И Вы готовы убить его, победив?
Несколько мгновений девушка молчала.
- Нет, если в этом не будет крайней необходимости, - наконец, ответила она. В принципе, Фобос и раньше понимал, что убивать кирии Оруби не приходилось. При всех ее боевых талантах с технической, та сказать, точки зрения. И исправлять этот «недочет» базилиадка вряд ли спешила.
Но в бою без оружия у нее должны быть неплохие шансы. Все же здесь и слыхом не слыхивали об этих безумных кульбитах, которые она изображала, превращая бой в подобие акробатического балета. Неизвестно, правда, сумеет ли она вырубить противника настолько превосходящей весовой категории...
- При всем моем уважении, князь Фобос, но Вы намеренно не сказали мне ничего заранее о здешних обычаях... и насчет волос тоже!
- О, я был абсолютно уверен, кирия, что Вы вполне обойдетесь здесь без провожатых, - с мягкой улыбкой князь широко развел руками.

[Владлена]

Эмили Амбер

Ты опасно юн, ты пришел сам, зачарованный блеском звезд,
Отраженных намеренно в черной поверхности чаши.
Ты замерзнешь со мною рядом, ты ослепнешь от колких слез
В зазеркальном плену у легенды бессмысленно-страшной...

Уходи, пока не закрылась дверь!
Отвернувшись, я считаю до ста.
Моя лютня поет - но ты ей не верь!
Это магия песни смертельно проста.

(с) Тэм

Поначалу девушка решила, что ошиблась адресом. На первый взгляд, утопавшая у слегка запущенном розовом саду псевдоготическая вилла почти на самом краю обрыва над беснующимися даже в начале лета океанскими волнами была совершенно не тем, что Эмили ожидала увидеть, получив это приглашение. На второй и третий взгляды, впрочем, тоже… Ну с какой бы стати человеку, обитающему в подобном особняке за городской чертой, посещать заведения типа той дыры, где она работала официанткой, время от времени заодно напевая всякие глупые песенки по аккомпанемент гитары? Никто и никогда не учил Эми музыке – она была седьмой и при этом СРЕДНЕЙ дочерью в не самой состоятельной семье, не нашлось даже возможности пару лет назад поступить в колледж – но девушка, быть может, обладая от рождения чем-то вроде таланта, с ходу запомнила основные принципы игры, ну, а неплохо петь умела просто так, сама по себе. Но неплохо – не означало профессионализма, поэтому о том, чтобы зарабатывать деньги своим увлечением, Эмили никогда не думала. А вот хозяин дыры, куда она нанялась сперва посудомойкой, постепенно дослужившись до официанта, как-то ухитрился заметить и подслушать, превратив симпатичную латиноамериканку с приятным голосов в дополнительную «фишку» своего заведения. Для убогости которого вполне сходила и НЕ профессиональная певица. Правда, от основной работы в течении дня новоявленную звездочку локального масштаба, прозванную постоянными посетителями Искоркой, по этому поводу никто не освобождал, особенно в течении дня, но Эми радовалась любой возможности заработать чуть больше. Может быть, получится накопить хоть немного, чтобы убраться, наконец, из этого города, куда-нибудь подальше от своей невыносимой семейки!
На территорию участка проникнуть не составляло никакого труда, то ли охраной хозяева пренебрегали, то ли существовала какая-то другая, незаметная со стороны. У тяжеловатого крыльца виллы уже успела собраться более чем разношерстная компания: парочка вчерашних школьников, оба года на два-три младше самой девушки – хорохорящийся блондинчик и более спокойный и серьезный шатен с реденькой «студенческой» бородкой и собранными в небольшой «хвостик» волосами – еще один светловолосый юноша в тщательно отглаженных светлых брюках и рубашке с коротким рукавом на те же пару лет ее старше с чопорным и чуточку, пожалуй, высокомерным, но довольно симпатичным лицом, с нарочитой брезгливостью поморщившийся, поймав ее заинтересованный взгляд, и – в довершение – более чем сомнительного вида угрюмый тип в майке и джинсах, судя по степени изношенности, варварски ограбивший чье-то огородное пугало, со слегка вьющимися серыми от ранней седины волосами и подозрительными татуировками на жилистых руках. Эми едва сдержала усмешку, на миг представив, как сама смотрится в подобном окружении.
- Э-э, добрый день, вы ведь по приглашению Мэг, верно? – слегка боязливо защебетала вышедшая на крыльцо невысокая девушка. Лицо у нее было простоватое, но сочетание рыжих волос и больших ярко-бирюзовых глаз делали девушку довольно-таки миловидной. Почему-то слегка покраснев от смущения (как и у многих рыжеволосых людей, кожа у нее была тонкая и светлая), незнакомка поспешно добавила. – Боюсь, вам придется немного подождать в гостиной. Прошу вас, идите за мной. Меня, кстати, зовут Кас… эм, лучше просто Синди. Синди Файрстар.
- Звезда, да еще и огненная! – негромко фыркнул светловолосый подросток. – Слишком сильно сказано для такой фифы, не соответствует!
Спина девушки слегка напряглась, однако Синди предпочла сделать вид, что ничего не расслышала.
- К тому же «файрстар» - это пистолет, - в отличие от блондинчика, не понижая голоса, добавил угрюмый.
- Я не сама это имя придумывала! – слегка деревянным голосом неумело огрызнулась рыженькая. И, отступая чуть в сторону, быстро добавила. – Прошу вас, располагайтесь. Я принесу чаю, если…
- А пожрать посущественнее у вас тут нельзя? – в лоб поинтересовался угрюмый, заставив несчастную девочку снова залиться краской до корней волос. Интересно, кто такая эта Синди? Горничная? Угу, и фамильярно называет хозяйку «Мэг»?! И как-то же ведь уживается при своем робком характере с этой черноволосой бестией, которая, по правде говоря, и саму-то Эми немного пугала. Непонятно, что вообще заставило официантку придти сюда? Приглашения мужчины она, конечно, никогда не приняла бы, знает уже таких, интересующихся… Да и женщина особого доверия не вызывала, но было в ней что-то такое… убедившее девушку принять приглашение. Какой-то неясный подсознательный стимул.
- Я… я принесу все, что пожелаете, - наконец-то, слегка заикаясь, выдала рыжеволосая Синди. – пожалуйста, подождите в гостиной, Мэг сейчас занята, она будет чуть позже…
- Она что-то говорила насчет своей бабушки, - рассеянно припомнил юноша в белом, даже этим невинным вопросом снова вогнав несчастное создание в краску.
- Она тоже занята. И вообще редко показывается посторонним! Простите…
- Эй, а… - крикнул было вслед поспешно капитулировавшей рыженькой угрюмый тип.
- Где вас воспитывали, в волчьей стае? – одернул его юноша. – Или, скорее, бродячих псов…
- Вполне вероятно, именно поэтому я не люблю, когда начинают тявкать комнатные пудельки! – глухо откликнулся тот слегка раскатистым на согласных голосом. Какой-то странный акцент.
- Прошу вас, перестаньте! – решила вклиниться девушка. – Меня зовут Эмили, а вас?
Вопрос адресовался в большей степени блондину в белом, чем вообще всем собравшимся, поэтому юноша, скорчив довольно кислую мину, все же изволил представиться:
- Меня зовут Дэрек Сноу, композитор.
- Очень подходящая фамилия, - с улыбкой заметила Эми, но поддерживать беседу господин Сноу не пожелал. Снеговик! – с толикой злорадства окрестила нового знакомого слегка разочарованная Эми. Насмотрелась она в школе на таких отпрысков «благополучных», что называется, семеек, задирающих нос перед всеми, кому меньше в жизни повезло. Угрюмого типа звали Вольф Грей, он действительно напоминал не то волка, не то большую одичавшую собаку, а мальчишек, оказавшихся двоюродными братьями – Шон и Мэтт Олсены.
Синди, уже вернувшаяся в душевное равновесие, принесла поднос с чаем и печеньем, а перед Вольфом поставила картонную коробку с логотипом известной сети закусочных, распространяющую аромат жареной курицы. Дэрек снова едва заметно скривился, а рыженькая пожала плечами и простодушно призналась:
- Мэг вообще-то предупредила, что вы начнете именно с этого!
- Вот у отлично! - оскал не слишком-то походил на улыбку. – Иначе, боюсь, мне пришлось бы съесть тебя!
Девушка опасливо попятилась и снова поспешно покинула помещение, сбивчиво в который раз добавив извиняющимся тоном, что Мэг будет чуть позже, а в фыркнувшего Сноу Вольф воодушевленно запустил куриной косточкой.
Довольно скоро Эмили стало скучно. Снеговик идти на контакт не желал, а общение с остальными ее саму не слишком-то интересовало, поэтому девушка решила прогуляться неподалеку, пока все равно приходится ждать. Кажется, в дом переехали недавно… да и не вязалась обстановка с личностями что Маргарет, что этой Синди. Непонятно, кто они друг другу, что-то ни на родственниц, ни на подруг не похожи…
Первый же коридор вывел Эми на террасу во внутренний дворик… вернее, туда, что было бы внутренним двориком, если бы сад не разросся бы столь нахально. Многие сорта слегка одичавших роз, превратившихся в почти непроходимые заросли, в июне пышно цвели, наполняя воздух приторным до легкой горчинки ароматом. Уже знакомая эксцентричная брюнетка, которой девушка и обязана была интригующим приглашением, вписывалась в окружающую обстановку просто идеально, словно собралась позировать для картины этого розового сада. Ее красота – такая же пряная, горьковатая с примесью колючей одичалости, идеально вписывалась бы в подобное произведение и сама по себе, но сегодня эта Маргарет почему-то средь бела дня нарядилась в явно вечернее платье слегка старомодного фасона и насыщенно-вишневого цвета, окончательно придавшее ей нарочито-костюмированный вид. Поспешно попятившаяся Эмили видела ее изящный профиль, водопад мерцающих темных волос, закрывающий почти всю фигуру за исключением оголенного плеча, да пышный подол вишневого платья. Зато сидевший напротив мужчина, соизволь он немного повернуть голову, обязательно заметил бы невольное вторжение. Тип с русыми, слегка пепельного оттенка волосами держался еще более высокомерно, чем снеговик, так, что это уже выглядело не чопорностью, а – иного слова не подберешь – истинно царственным величием. Худой, в одежде на пару размеров больше, с растрепанной соломенной шевелюрой - он обязан был бы быть невзрачным и напоминать, наверное, измученного сессией студента, однако… в каком-то смысле оттягивал внимание даже от Мэг. И даже непонятное одеяние, выдающее глубокое взаимное недопонимание с самой идеей моды, русоволосый носил с каким-то необъяснимым шиком.

[Владлена]

- … и у Седрика таким вот совершенно неожиданным образом появились не терпящие отлагательств срочные дела. Хотя по-моему, беспокоиться следовало бы за того несчастного северянина, что ухитрился нарваться на эту кошку! – поглаживая кончиками пальцев худой ладони темно-красный розовый бутон, продолжал начатый до незамеченного появления Эмили разговор этот тип.
- А ко мне-то ты явился, чтобы все это рассказать? – с наигранным недовольством уточнила женщина.
- Не только же тебе постоянно врываться без приглашения. Нет, я хочу тебе предложить составить мне компанию на небольшом званном вечере у моей маленькой сестренки. Надеюсь, это немного отучит ее посылать приглашения мне, откровенно ожидая вежливого отказа. Или невежливого… но ей, похоже, и в голову не приходило, что я действительно могу явиться. То, что я терпеть не могу мероприятия – не повод!
- А я, по-твоему, должна послужить дополнительным пугалом для остальных гостей на случай, если твоей собственной персоны окажется недостаточно! – картинно всплеснула руками Маргарет. – С каких это пор? У всех выработалось привыкание и недостаточно трясутся поджилки?! Раз ты решил прибегнуть к настолько тяжелой артиллерии… сестренку-то не жалко?
- Можешь проанализировать мои действия с самого начала всей этой неразберихи и сама ответить на вопрос, бывает ли мне жалко мою бесценную сестренку! – чуть более резким тоном огрызнулся русоволосый. – Впрочем, если ты не хочешь составить мне компанию…
- Я такого не говорила!
- …Кстати, ты в курсе, что у твоей горничной скверная привычка подслушивать под дверями?
Отпрянув, Эмили споткнулась на ровном месте и с грохотом шлепнулась на пол коридора, что-то попутно опрокинув.
- А, это не горничная. Один из самородков, которые я тут раскопала – ты бы только знал, в какой выгребной яме! Ну, не криви физиономию, ребята того стоят. А подслушивать и подглядывать… лично у меня секретов нет, а твои – это уже твои же проблемы!
- До тех пор, пока кто-то из этих самородков не увидит тебя… без макияжа.
- Лечиться от инфаркта будут за свой счет! И болтать эти ребята не станут. Они не просто таланты, а таланты в безвыходной ситуации… Что до прислуги, в этом жутком доме она, конечно, не помешала бы, но найти кого-то, кого я сама же не вгоню в гроб максимум через неделю, в Хиттерфилде сложновато.
- Подарить тебе парочку немых рабов?
- На Земле давно упразднено любое рабство, а становиться в глазах общественности благодетельницей, дающей калекам кров и работу – как-то не согласуется с имиджем и историей, которые я планирую для себя создать. Но… над предложением я подумаю.
- Которым из?
- И об этом тоже. Всего хорошего!
Судя по звуку шагов, Маргарет поднялась на террасу, но ее собеседник за ней не последовал. Меньше минуты потребовалось, чтобы сгорающая от смущения Эмили (к счастью, в отличие от той же Синди, на ее собственной смуглой коже почти не проявлялась залившая лицо краска) оказалась под ее насмешливым взглядом.
- Просто совет, Искорка – прежде чем интересоваться чужими секретиками, просто подумай, не лучше ли тебе будет жить без знаний о некоторых вещах. Говорят, мудрость не только в том, чтобы знать все нужное, но и в том, чтобы избежать ненужных знаний…
- Простите…
- Но, как я уже сказала, мне скрывать нечего. Пойдем, душечка, я думаю, твои товарищи по несчастью нас уже заждались! Хм… сдается мне, даже те, кого я не приглашала…
Не дожидаясь Эми, не сразу сумевшую подняться на ноги после своего неуклюжего падения, Мэг первой вошла в гостиную и, щелкнув пальцами, заставила загореться огромную, хотя и слегка тусклую от пыли люстру под самым куполообразным потолком. Похоже дом действительно только начинали – причем без особенного-то рвения, приводить в порядок. Вернее, остановилась почти на пороге, лишив девушку возможности проскользнуть в комнату – оставалось только любоваться почти целиком закрытой черными кудрями спиной.
- Добрый вечер, Мэтью… не ожидала увидеть тебя на вилле Людморэ… у этого места столь богатая история, - странным тоном промурлыкала хозяйка.
- Мэтт мой кузен, - поспешно попытался прояснить ситуацию Шон. – Вы сказали… то есть, он – намного более талантливый музыкант, чем я, поэтому я подумал…
- Какая потрясающая честность, - шагнув вперед и, наконец, позволив Эми прекратить неловкое топтание за спиной в коридоре, женщина потрепала светловолосого подростка по щеке. – хороший мальчик! Добровольно упустить свой, возможно, единственный шанс только потому, что кто-то другой ЛУЧШЕ… это могло бы дорогого стоить, но нынче совершенно не ценится. Что же, твое право.
Лица хозяйки Эмили по-прежнему не видела, зато легко разглядела злобу, мелькнувшую в светлых глазах парня, впрочем, тут же погашенную за показной беззаботностью.
- Он ничего не упустит! – резко поднявшись, отрубил шатен. – Я никаких дел с тобой иметь не собираюсь. И, честно говоря, кузену не советовал бы!
- Отлично. Можете выметаться – оба, - скрестив тонкие руки, Маргарет с довольной улыбкой плюхнулась в одно из кресел. Мордашку блондина снова на миг перекосила злоба.
- Я могу решить и сам, без…
- Нет, малыш, решаю я. Уже решила. Всего вам хорошего, ребята! – женщина с насмешкой помахала ладонью. – Ты ошибся, Шончик, твой кузен не талантливее тебя. Более умелый, более работоспособный, с большей самоотдачей… но не талантливее. Со мной ты мог бы достичь гораздо больших высот, но, как я теперь вижу, не готов поставить все на карту ради их достижения. Поэтому – удачи вам обоим.
Мэтта не пришлось просить дважды, но блондин, просверлив спину родственника яростным взглядом, словно тот был во всем виноват, потом не менее яростно, но с некоторой уже затаенной надеждой, поглазел и на Маргарет… увы, женщина продолжала сиять приветливой и слегка издевающейся улыбкой. Пришлось Шону последовать за двоюродным братом.
- Что касается остальных… впрочем, каждому из вас я все уже рассказала. Мне нужны музыканты для моей группы. Необычные музыканты…
- Куда уж необычнее! – ухитряясь даже во время произнесения слов поджимать губы, процедил Снеговик. – Более исчерпывающая характеристика есть только одна: сброд!
Такой миленький и с таким мерзким характером. Даже обидно немного!
- Ну да, - не стала спорить Мэг. – нищая официантка, бродяга и непризнанный гений, ради хлеба насущного вынужденный развлекать бездельников и принимать сомнительные предложения от старой дуры – сброд в чистейшем виде. Запомню в качестве одного из возможных названий группы.
- Никто здесь еще не дал своего согласия! – отрезал уязвленный Сноу. – Я пианист и композитор, а не клавишник для какой-то… группы! И вообще…
- И вообще, будь у тебя выбор, мой дорогой ангелочек, ты вообще не пришел бы сюда. Как и Вольф, и эта милая девочка, Эми. Выбор есть только у Шона, сделав этот выбор, он вернется… возможно не один раз вернется. А может и нет – все зависит от него. А от вас троих ничего не зависит.
- Не слишком ли Вы самоуверенна?
- К твоему сожалению, ангелочек, гениальность имеют обыкновение признавать лишь после смерти гения. Если не хочешь, чтобы она стала преждевременной – умей вертеться в ожидании. Когда-нибудь и нетленка найдет своего слушателя, а пока… пока что ты можешь пойти за мной, а можешь и дальше исполнять в закусочной всенародно любимый хит «С днем рождения тебя», чтобы наконец-то расплатиться с квартирным хозяином хоть за позапрошлый месяц и не оказаться ни на улице, ни, того хуже, на пансионе у каких-нибудь родственничков, смеющих – ну подумать только! – тебя, гения, считать никчемным неудачником!
Подскочивший было Снеговик скрипнул зубами, однако, ничего не возразив, сел обратно. Маргарет понимающе оскалилась и, протянув руку, продемонстрировала юноше обыкновенные ножницы, с равным успехом подходящие для бумаги и ткани.
- А это еще что? Я должен отрезать себе палец, чтобы подписать контракт кровью? – вернув после короткого потрясения свою привычную брюзгливость, осведомился Дэрек Сноу. Женщина улыбнулась еще более понимающе и помотала головой.
- Нет. Твои волосы.
- Волосы?!
- У тебя чересчур ангельский… или просто интеллигентный вид. Мне это не подходит… В чем собственно, проблема, не зубы, отрастут… пока отыграешь положенное и пожелаешь заявить миру о себе в, так сказать, серьезной музыке.
- Вы сумасшедшая!
- А ты нищий, ангелочек. Теперь мы знаем, кто в чем небезупречен, так что…
Многозначительно замолкнув, она глазами указала на ножницы. Какое-то время Снеговик пристально всматривался в яркое лицо со странным выражением, Эми уже готова была окончательно увериться – откажется, однако…
- Но сначала мне нужны гарантии! – зло выплюнул Дэрек.
Выплюнул, протягивая руку за обласканными ненавидящим взглядом ножницами.

[Владлена]

Корнелия

Ответа на письма в университеты ни в электронном, ни в обычном ящике не обнаружилось. Проклятье, ведь она добилась почти безупречных результатов почти по всем предметам – да и так ли нужна эта биология? Не медицину же девушка изучать собиралась! Только общую статистику испортить ухитрилась…
Такой уж нужды в стипендиях и грантах, конечно, не было. Отец уже намекал, что вполне в состоянии оплатить обучение старшей дочери, но… это было совершенно не то. Не только потому, что это непременно обозначало экономическую специализацию, чтобы в перспективе унаследовать банковское дело семьи, не то, чтобы Корнелия имела что-то против экономики, да и смутно она пока еще представляла, чем сама хочет заниматься – совсем не плох был всегда верный вариант… Сомнений в том, что она сможет оправдать отцовские надежды, почти и не было – но были ли у нее хоть какие-то свои собственные?
Для работы в финансовой сфере, по крайней мере, биология не понадобится…
«Мало того, что с выпускным балом такой облом, так еще и это!»
Вилл, вроде бы, получила стипендию еще и за спортивные достижения. Неужели такую уж роль играет то, что подружка представляла школу, а Корнелия, которая могла похвастаться не меньшим количеством достижений, хоть и в совсем другом виде спорта, выступала, что называется, в частном порядке? А ведь у Вилл со всеми гуманитарными предметами не блеск – хотя профессор Коллинз только что в лепешку не расшибся, вытягивая ее по своему предмету, так, что даже на тесте результаты оказались неплохими, но остальные-то учителя личной мотивации к подобным подвигам не имели, а своими усилиями отличные результаты рыжеволосая Стражница получила только по физмату и компьютерным системам. Для технологического института этого оказалось достаточно.
«Дело тут вовсе не в результатах… просто девочки точно знают, чем хотят заниматься и чего в жизни добиться, даже Хай Лин с ее миллионами разных интересов, а я… Я…»
То, что намерена в жизни много добиться и непременно – сама, без отцовского патронажа – добиться богатства и известности, Корнелия даже не сомневалась. Вот только детального плана, откуда именно все это должно к ней придти, так и не выработалось. Допустим, известность на какое-то время ей принесут спортивные победы. Повысить квалификацию, участвовать в международных выступлениях… какое-то время это будет работать. Но потом-то что – тренером, что ли, становиться? Сама-то в лучшем случае лет до тридцати в профессиональном спорте продержится, да и неправильно это, хобби не должно становиться профессией.
В очередной раз отправились в корзину несколько писем «Дочерей Талау» - и откуда они только взялись, эти ненормальные? И почему прицепились именно к ней?! Не то, чтобы у Корнелии был особый опыт в том, как вести себя с разнообразными сектами, но почему-то девушка была уверена, что такая манера действий для них нехарактерно. Они явно пытались добраться именно до нее. Это связано с делами отца, или…
Или?
О магических способностях Корнелии эта Лора рассказала вполне правдоподобно. Если подумать… Стражницами становятся пятеро в каждом поколении, так и осталось неясным, предопределено это заранее или нет. Абсолютно все предопределить нельзя, если появляются такие Хранительницы, как Нерисса – а они ведь даже не знали, был ли тот случай единичным. А мало ли в мире происходит несчастий, из-за которых до подросткового возраста можно и не дожить. Почти наверняка девочек с нужными способностями рождается не так уж мало, просто избираются… хотелось бы верить, что все же самые достойные, а не просто в нужный момент подвернувшиеся под руку подходящие. С подпиткой Сердца Кондракара способности пяти становятся настоящим волшебством, а остальные… остальные так и остаются просто в чем-то слегка необычными. Мало ли людей, которых особенно «любят» растения? Или животные. Или эти механические ящики приборов, после долгого общения с Вилл тоже вполне сходящие за что-то живое. Наверняка с водой, огнем и ветром тоже кто-то «дружит»… Ну и что с того? Девушки, которые могли бы стать, но не стали Стражницами стихии Земли собрались в кружок по интересам, для важности увязав это с какой-то кельтской мифологией, а теперь столкнулись с настоящей волшебницей – и не могли не заинтересоваться. Только ей-то это в любом случае безразлично. К экоманьякам, бегающим босиком и клеймящим людей за ношение натурального меха Корнелия себя никогда не относила. Смыслу-то во всем этом, когда вся еда изначально живая, включая растительную – ну и что теперь, с голоду умирать или одним молоком с медом до конца жизни питаться?! А удивительного и невероятного ей и со всеми этими миссиями Стражниц хватало!
«Наверное, отстанут, если какое-то время просто вообще на них не реагировать…»
Еще один конверт – без марки и каких-либо почтовых печатей обнаружился в ящике, хотя Корнелия и была совершенно уверена, что только что вытащила всю корреспонденцию. Ну и что еще?!
Конверт был из плотной, хотя и с неровным желтоватым оттенком, жесткой бумаги, его уголки чувствительно кололи пальцы и ладонь. На воске, скрепляющем бумагу, отпечаталось что-то неразборчивое, вроде иероглифа из неизвестного языка, а единственной надписью, по всей видимости, заменяющей адрес, значилось «Благородной леди Корнелии». Даже фамилии не было… интересно, сектантки-то откуда ее фамилию знали? – а тут… Хотя лестно, конечно. Давненько ее не представляли как «благородную леди», разве что иронично, когда одноклассники пытались подшучивать над каким-то мнимым ее высокомерием.
«Вы сердечно приглашаетесь на королевский бал в честь летнего равноденствия… трам-там-ам… подтвердите, пожалуйста, свой приход… ну и что бы это значило?»
Присмотревшись, под безупречно выведенными буквами Корнели обнаружила слегка перекошенную приписку карандашом «Неля, если найдется время, загляните с девочками ко мне, пожалуйста, я все объясню при встрече» - по крайней мере, подчерк Эльки она легко узнавала и без подписи. Оную на письме заменяло что-то вроде абстрактной голографической картинки серебристого цвета.
Конечно, Элион про этот бал уже упоминала – зачем теперь еще и это? Надо будет на следующий день рождения ей мобильник преподнести! В Кондракаре они каким-то образом работают, значит, и в других мирах как-то должны… Только там электричества нет, но, может, Вилл что-нибудь придумает?
- Ну… хорошо. Хотя можно было связаться и без всего этого пафоса! – задумчиво коснувшись слегка фосфоресцирующей печати пальцем, пробормотала блондинка. – И как я должна сообщить, что «подтверждаю свой приход»?
Словно в ответ печать сменила от прикосновения цвет на изумрудный и засияла ярче, постепенно окутав зеленоватым свечением весь лист, растворившийся прямо в руках девушки.
Что же, по крайней мере, на меридианском балу, в отличие от школьного, не столь уж фатальным окажется отсутствие кавалера!
И все же, зачем бы Элион потребовалось увидеть их всех заранее?

[Владлена]

Кессиди

Нерисса сидела перед зеркалом, что-то неразборчиво мурлыча себе под нос и с сосредоточенным видом лениво расчесывала волосы – по агатово-черным кудрям при каждом движении пробегали мерцающие волны, как про хмурому зимнему океану.
Нерисса… то есть, конечно, Маргарет – девушка никак не могла заставить себя привыкнуть к их новым именам и зябко передергивала плечами, стоило услышать в свой адрес это «Синди». Но Синди – это хотя бы похоже на сокращение, а как найти аналогию между именами «Нерисса» и «Маргарет»? Кажется, ее… ее старая знакомая таким образом просто попыталась провести черту между прежней жизнью и новой, взяв себе для этих жизней совершенно разные имена. Ведь от жизни Нериссы еще хоть что-то оставалось. В Меридиане ее, например, словно из принципа называли только настоящим именем… собственно, когда речь о принцах, соответственно, «принципиальностью» обозначается то, что применимо к представителям более низкого сословия, скорее всего, именовалось бы «ослиным упрямством»…
Сбившись с мысли, девушка в растерянности потеребила светло-рыжий локон. От Нериссы и ее судьбы что-то оставалось. Страшное и искалеченное, но все же… А Кессиди давно и безвозвратно исчезла, в этом, наверное, подлинный смысл того, что мертвые не возвращаются. Им просто некуда вернуться, когда мир уже стал совершенно другим. Мир, в котором их нет и не должно быть… Случайно мелькнувшая мысль отправиться в свой родной городок, просто взглянуть на него, вызвала не так давно вспышку какого-то потустороннего ужаса. Она не могла вернуться в СВОЙ город, город не мог за полвека остаться тем же, каким она его помнила, он изменился до неузнаваемости, а люди, которых она знала, уже умерли или просто состарились. Даже родные просто не узнают ее, просто не поверят возвращению… Приехать, чтобы посмотреть на собственную могилу – или, того хуже, не найти, не увидеть вообще НИЧЕГО… это пугало до оцепенения. Кессиди мертва уже полвека. Но теперь в Хиттерфилде есть Синди Файрстар, девушка без внятного прошлого, но мало ли людей приезжают неизвестно откуда и о прошлом своем могут рассказать разве что общие факты. Осенью ей предстоит идти в выпускной класс Шеффилда и постараться не вести себя там… слишком уж старомодно. В сущности, общий сценарий жизни такой девушки, как она, не слишком-то меняется с течением времени, стоит только успеть привыкнуть к разным технологическим новинкам и разобраться, что еще в мире изменилось слишком уж явственно. Наверное, она уже успела надоесть нынешним Стражницам до чертиков, выясняя, чем положено, образно говоря, дышать современному подростку, при том, что девушки сами серьезно расходились во мнениях на этот счет. Что же, полвека назад в ИХ команде тоже были расхождения… В свое время Кессиди это сильно задевало, хотя она и пыталась себя уверить в том, что все и должны мыслить по-разному – хотелось бы, просто хотелось бы, чтобы при этом было хоть немного больше взаимопонимания!
- С другой стороны, что есть в команде нынешних Стражниц, чего не было у нас? – зачем-то пробормотала девушка вслух, заставив Нериссу на миг замереть и, не оборачиваясь, через отражение в зеркале встретиться с ней нахмуренным взглядом.
- На твоем месте я задала бы вопрос, чего у них НЕТ, - после короткого молчания выплюнула черноволосая волшебница. – вроде стукачества и взаимных подсиживаний…
«Я вовсе не…»
Зажмурившись, Синди мотнула головой, но вслух ничего не сказала. Может, она могла бы чего-то доказать Ян Лин, Хелен или даже Кадме, наверное, по крайней мере, собственная смерть невольно реабилитировала ее в глазах… наверное, все-таки подруг. Но Нерисса… Даже в собственных мыслях это робкое «я ничего плохого не хотела» звучало форменным издевательством. Да и вообще, как же это надо повернуть историю за уши, чтобы ОНА перед Нериссой должна оказалась оправдываться? Тем более, когда действительно никого не подсиживала – Кессиди больше всех остальных была изумлена своему назначению во временные Хранительницы! Да, это произошло после того, как она поделилась с Оракулом опасениями… Сердце Кондракара НЕЛЬЗЯ было использовать так, как это делала Нерисса, нельзя было злоупотреблять своей властью над людьми, которых они должны были защищать – это же все понимали. Но только Кессиди сказала вслух – и это тут же получило эпитет «стучать друг на друга»!
Хранитель Сердца – только Хранитель, не владелец. Какой тогда вообще смысл… во всем?
- Я могу пойти с тобой? – тихо спросила девушка.
Брюнетка с усталой гримасой швырнула гребень на захламленный столик. На мгновение вместо яркого большеглазого лица в зеркале мелькнуло его резкое огрубевшее подобие с выцветшими до желтизны глазами и невыносимо желчным выражением. Синди так и не поняла, делала ли Нерисса это нарочно или в минуты волнения ее личина начинала «сбоить» - или «глючить», выражаясь странным современным жаргоном.
- А я могу хоть на какое-то время оказаться подальше от твоей физиономии?
- Но ты же помнишь! - словно пытаясь найти подтверждение собственным словам, рыжеволосая девушка подняла руку, уставившись на массивное золотое кольцо. Магический артефакт не последней мощности, но все, что могло так называемое Кольцо Бальдра – защитить ее. Видимо, на случай, если Нериссу опять занесет на повороте – не иначе! Но это был противовес Тени Владычицы Хель – пробудившейся в Нериссе древней силы исключительно разрушительного порядка. Непонятно, что Кессиди должна была это Тени противопоставлять, если кольцо ее всего лишь защищало, даже не давая возможности защитить кого-то еще? – Мы должны оставаться, по крайней мере, в одном мире… для магического равновесия и все такое…
- Не мы должны, а ты должна. Да и не я, знаешь ли, раздаю приглашения. А маленькая королева почему-то про тебя не вспомнила… Могла бы хоть немного ответственности проявить за, гм, того, кого возродила! А являться без приглашения – это не для таких, как ты… не обижайся, звездочка моя. Можешь тут немного прибраться, пока меня не будет.
На миг задохнувшись от возмущения, девушка снова мотнула головой, пытаясь успокоиться, после чего со старательным ехидством уточнила:
- А гречишные зерна тебе не перебрать? Или там розовый куст посадить?!
Не то, чтобы Нерисса намеренно взваливала на нее работу по дому… просто сама почти ни черта не делала, пока у соседки не заканчивалось терпение и Синди не пыталась хоть что-то сделать по собственной инициативе. В итоге пару раз едва не свернула шею, навернувшись с книжных полок, которые захотела очистить от пыли и паутины, один раз оказалась заперта в подвальной лаборатории, сама случайно захлопнув дверь с каким-то хитрым замком, и бесчисленное количество раз что-то роняла или разбивала. Не так уж не права была когда-то Кадма, назвавшая ее хронической неудачницей! Видимо, в новую жизнь предстояло идти с прежним багажом мелких неприятностей…
- Роз здесь и так достаточно, - с более благодушной улыбкой фыркнула Нерисса. – разбираться еще, что с этими вениками делать…
Снова расфокусировав устремленный в зеркало взгляд, видимо, мысленно вычеркивая соседку из интерьера, брюнетка замурлыкала чуть громче – теперь можно оказалось даже разобрать что-то вроде «Ты не знаешь когда в дом проник аромат. Ты не ведаешь кто посадил этот сад. Розы приторны, розы темны как мускат - в них яд…» (С: Йовин). Мотивчик несколько разнился с «гласом рока», которому волшебница чаще отдавала предпочтение…
- Лучше «Весну» переведи! – мстительно посоветовала Синди, тактически отступая поближе к выходу, так, на всякий случай. – Там как раз на тему как «старый пень в апрельский день березкой снова стать мечтает»!..
- В смысле? – от неожиданности Нерисса, кажется, не успела уловить наезда и переспросила с довольно искренним непониманием, но стоять и ждать реакции девушка сочла крайне неразумным.
- Я к Тарани, вернусь часов в восемь! – скороговоркой добавила она, поспешно захлопывая дверь и не дожидаясь, когда какие-нибудь предметы интерьера отправятся в прицельный полет.
К тому времени дома не будет уже самой Нериссы, а завтра затевать разборку почти суточной давности никто не станет. К тому времени еще слишком много всего успеет случиться…

[Владлена]

Почему именно к Тарани - в спешке вылетая из дома, Синди решить не успела. Отвлекать одну из новых знакомых от серьезных дел было неловко – а у Тарани дела действительно оказывались серьезными, но ее гораздо проще, чем остальных Стражниц, оказывалось застать дома. Можно было бы, конечно, пошататься по улицам, дожидаясь, когда Нерисса свалит на свой «званый вечер» - куда ее саму, между прочим, тоже не звали, но что князь, что сама экс-Хранительница были выше подобных нюансов… но это означало окончательно расписаться в собственном малодушии!
Может, Тарани не так уж занята. Нельзя же почти все лето чахнуть над книгами – тем более, что до выпускных экзаменов еще целый год!
Наверное, с новой Стражницей Огня ее мировоззрение тоже не особенно-то совпадало – Тара явно придерживалась мысли, что как раз это можно и даже нужно. Хотя, когда девушка робко заглянула в ее комнату, стопки книг, для натюрморта перемежающиеся с тарелками яблочных огрызков и разноцветных фантиков, были на какое-то время оставлены без должного внимания. Мулатка сидела на не то очень большом пуфе, не то маленьком кресле, больше всего напоминающем просто огромную подушку, и, поджимая пухлые губы, изучала распечатанный конверт в своих руках. У Тарани были слишком мягкие и приятные черты, чтобы достоверно изобразить кислое выражение, но она явно приложила все усилия.
- Что-то случилось? – осторожно поинтересовалась рыжеволосая экс-Стражница.
- Нет! - миг помедлив, откликнулась Тарани и бросила конверт на стопку каких-то тетрадей, плотно расписанных мелким почерком. – Ничего серьезного и к чему-то обязывающего. Присаживайся. Хочешь чаю или лимонада?
- Нет, спасибо… - о цели визита девушка как-то не задумалась заранее, хотя, конечно, Тарани, как и остальным, было уже не привыкать к тому, что она заходила время от времени. К нежеланию постоянно находиться под одной крышей с такой особой, как Нерисса, новые Стражницы пытались подходить с пониманием… пусть с Кессиди была знакома разве что Вилл, и та не особенно… зато они были достаточно знакомы с Нерой! - Если не произошло ничего серьезного, что тебя так расстроило?
- Мне, кажется, уже начинают надоедать эти приглашения на бал, только и всего…
- На бал? – переспросила Синди, устраиваясь на таком же кресле-пуфе рядом и взяв в руки отброшенный конверт. – Ты имеешь в виду бал в Меридиане?
- Теперь еще и его. Но, по крайней мере, туда вполне можно и не идти!
- Я думала, что ты любишь танцы…
Выудив из кармана домашнего платья салфетку, Тара принялась сосредоточенно протирать стекла очков, так, что Синди почему-то показалось, что она просто нашла подходящий повод отвести взгляд.
- Да люблю. А еще я люблю общаться с теми людьми, с которыми сама хочу общаться и тогда, когда этого хочу. Не думаю, что это такое уж нескромное требование.
- Я не… - почему-то почувствовав, что щеки заливает краска, начала было Синди, но мулатка мотнула головой.
- Ты тут не при чем. Мы все прекрасно понимаем, что тебе нужна помощь, чтобы освоится в этом мире и рады тебе помочь. Надо же знать разницу между действительно необходимым… и пустым перемалыванием времени. Я… - замявшись, Тарани сосредоточенно потеребила смоляные кудряшки. – Я, конечно, сама согласилась пойти с Найджелом на выпускной. Он заканчивает школу, это всего раз в жизни и все такое… не хочу оказаться виноватой в том, что все это будет испорчено. Поговорить начистоту можно и немного позже, верно? Мне так показалось, что можно…
Вряд ли впечатления этого мальчишки станут лучше от осознания, что на выпускной с ним пошли, как непременно выяснится, из жалости. Чтобы не испортить события…
- И Элион. Мы от силы пару дней были знакомы, когда я только перевелась в эту школу. Потом довольно долго считали ее своим врагом… все это не интересно, конечно. Я не обвиняю, никогда ее не обвиняла в том, что все так сложилось – хотя именно у меня тогда и получился особенно острый с ней конфликт - но это еще не повод изображать закадычную подружку для почти незнакомого человека. Элион и сама так считает… она, конечно, пытается относиться к нам так из благодарности и просто вежливости, но слишком уж это очевидно. На мой взгляд, безусловно, очевидно.
«Так безусловно или на твой взгляд?» - подумав, Синди решила не переспрашивать этого вслух. Она сама была бы рада изображать закадычную подружку хоть собственной убийцы, уже говорит о многом, лишь бы сохранить то хрупкое ощущение, что кто-то у нее в жизни все-таки есть… вот только Нериссе эта дружба и раньше-то даром была не нужна.
И на балы вот, всех приглашают, кроме нее. Ее просто некому пригласить…
- А я бы не против была побывать там, - примирительно пробормотала девушка, проводя пальцем по причудливому рисунку королевской печати… и испуганно отдернула руку, когда непонятный иероглиф вспыхнул рубиново-алым, словно охватив нежарким пламенем весь листок приглашения, а при попытки выронить просто растворился в этой вспышке. – Ой! Я… что это было? Я, я не хотела…
- Если не против, то сама теперь и отправляйся! – раздраженно буркнула Тарани. – Что за дурацкая манера отвечать на чужие письма?
- Я же не знала, что оно… не сердись, ну пожалуйста! – не хватало еще и со Стражницами испортить отношения из-за вечной своей неуклюжести.
- Да не сержусь я. Мысли позитивно – ты же хотела на бал.
- По чужому приглашению…
- Приняло же оно твой ответ. Серьезно, мне-то оно действительно даром не нужно, а у тебя, похоже, кризис переизбытка свободного времени.
Да уж, переизбыток времени, иначе не сказать. От чего еще цепляются к людям со всякой чепухой и по-сорочьи хватают все, привлекшее по какой-то причине внимание?
- Прости…
- Кажется, я начинаю понимать, почему в старой команде ты всех до такой степени раздражала! – закатив кофейного цвета глаза к потолку, тихо пробормотала Тара.

[Владлена]

Хантер Фрост

Среди снегов и холодных льдин
Живем, не зная стыда.
И темная ночь и холод один —
Наши родня и друзья.
Но стоит услышать нам клич в ночи,
И мы оторвемся от сна.

Такхизис (Малый Крин 97 г., Ледовые варвары)

Северянин вынужден был поднять голову от полировки двуручного меча, без всякого удовольствия встретившись глазами с лордом. Его всегда немного пугали эти глаза, слишком уж резким было несоответствие жалкой личины аристократа и его изломанных, как у девицы, манер с пронзительно-холодым взглядом. Наверное, поэтому от землян Седрик предпочитал прятать глаза за очками, да и вообще – поймать его прямой взгляд можно было только тогда, когда сам оборотень того хотел. И в такие моменты даже сквозь улыбчивую человеческую маску чувствовалась опасность
Как сейчас.
Лето на севере было в самом разгаре. Не такое, конечно, жаркое, как на юге, но все-таки достаточно теплое, чтобы всякие тут пресмыкающиеся чувствовали себя вполне комфортно. Фрост почти автоматически изучал любого человека, как вероятного противника – детское воспоминание о нелепом поражении от принца не могло не отпечататься в памяти на весь остаток жизни – и неплохо понимал, что воин из его лордства, конечно, никудышный, но все же с силой, пусть и чисто физической силой, второй его ипостаси приходилось считаться. К тому же недостаток доблести очень часто прикрывался подлостью и коварством – Седрик и сам понимал не хуже, что он – не воин – и оттого не стеснялся в методах, с воинской честью несогласуемых.
Впрочем, Хантер все равно скорее вышел бы с лицемерным монстром хоть в рукопашную, чем допустил подтасовку правил и традиций в чью-то угоду. Князь никогда такого не требовал, относясь к северному народу с уважением – но с точки зрения лорда законы существовали лишь для того, чтобы просачиваться в едва заметные щелки между ними.
- Даже назвав себя оруженосцем кирии Оруби, - нахмурившись, сообщил Фрост. – ты не имеешь права вмешиваться в поединок.
Оборотень с ложной беспомощностью моргнул, чуть склонив голову набок, и развел руками, словно бы демонстрируя безоружные ладони с мягкой, как у маленького ребенка, кожей. Яркое подтверждение тому, что, даже взяв в эти руки меч, все равно не сможет толком его использовать.
- С чего ты взял, мой дорогой Хантер, что я здесь по этой причине? Даже если кирия Оруби и приняла бы помощь с моей стороны – хотя это последнее, что она согласится сделать – не думаю, что в этом есть хоть какая-то нужда. В Кондракаре она была в числе лучших…
Фрост снова поморщился. Лучших! Какой угодно боец был бы лучше других среди дряхлых развалин Совета и малолеток-волшебниц, компенсирующих недостаток силы пренебрежением к воинской чести! Кирия Оруби действительно была сильным противником. Сильным, но уж определенно не непобедимым.
- Бертран тоже в числе лучших. На данный момент он…
- Да, да, я знаю. Если бы не вмешательство Оруби, именно он был бы твоим противником за титул абсолютного чемпиона и следующего Магистра. Теперь… вскоре – тебе придется драться с кирией.
Ни одна из воительниц за всю историю Ордена не дотягивала до финального поединка. Как бы ни были искусны валькирии в своей технике, лучшие из них все равно оказывались слабее лучших воинов-мужчин – всегда оставались вершины, которых чересчур легкое женское тело не могло достичь никакими тренировками. И Фрост очень-очень сильно сомневался, что кирия Оруби окажется настолько лучше северянок. Тонкая и хрупкая почти как аристократка… одного правильного удара хватит, чтобы проломить ей череп!
«Этот удар еще нужно нанести!» - сам себе возразил Хантер, припомнив ее почти гимнастические выкрутасы. Но поединок никогда не закончится, если один из противников будет исключительно «танцевать» и уклоняться. Вернее, закончится рано или поздно тем, что силы, которые тоже необходимо скупо экономить, иссякнут – победить таким образом нельзя. И ее силы иссякнут раньше, чем у почти неподвижного противника.
Быть может, лорд и разбирался в женщинах – хотя северянин искренне не понимал, в чем там вообще разбираться, но кто этих южан с их матриархатом поймет? – но в воинах Фрост определенно разбирался лучше. И совсем не уверен был в победе кирии над Бертраном.
Не говоря уж о финальном поединке.
- Полагаю, ты и в моей победе над этой девочкой не уверен?
Седрик кивнул.
- Однажды, милый Хантер, тебя уже подвело самомнение. А князь рассчитывает на то, что следующим Магистром станешь именно ты, мы же не хотим разочаровать его, верно? – с неприятной улыбкой хлыщ погрозил тонким пальцем, словно укоряя расшалившегося ребенка. Разочаровывать князя Фрост действительно не хотел бы. Не из страха, как все эти ничтожества, а искренне, чтя свою вассальную присягу.
- Я не совсем понимаю. Ты здесь, чтобы защитить кирию, или чтобы помешать ей?
- Надеюсь успешно это совместить, - со странным выражением глядя куда-то в пол ответил Седрик. Хантер несдержанно хмыкнул.
- Это взаимоисключающие действия, каким образом ты…
- Для тебя это не важ-ш-но! – снова уставившись прямо в глаза, и с легким присвистом выдыхая между зубами, оборвал северянина оборотень. – Делай с-свое дело, вояка! Я здесь, чтобы помочь тебе одержать ЧЕС-СТНУЮ победу во имя великого князя – и это все, что должно тебя интересовать. Кирия Оруби проиграет тебе, это я могу гарантировать. Просто учти…
Резким, словно порыв ветра, движением, тщедушный аристократ оказался близко-близко, почти нос к носу с северянином, при этом не отрывая прозрачно-невыразительного взгляда рептилии, по прихоти прячущейся под человеческим обличьем, едва не заставив Фроста, не смотря на явное преимущество в силе, отпрянуть.
- Просто учти, - очень тихо повторил лорд. – не стоит пользоваться правом этой победы. Если я сочту, что ты причинишь ей больше вреда, чем это необходимо для того, чтобы выиграть, или заявишь о праве на ее жизнь – Ордену снова придется выбирать нового Магистра! Понимаешь?
- Разве мы хотим разочаровать князя? – вернул недавно заданный вопрос Хантер.
- Тебя это уже не будет волновать, - ласково уведомил Седрик проводя кончиком пальца по жесткой коже скулы Фроста. Прикосновение осталось бы совершенно неощутимым, не превратись на несколько мгновений верхняя фаланга пальца в хитиново-зеленый коготь, оставивший даже на плотной коже северного жителя глубокий порез. – мы поняли друг друга, мой дорогой Фрост?
- Бой за титул Магистра должен быть честным, - тоже зачем-то понизив голос, повторил Фрост. Нарушать правила он не собирался ни ради князя, ни из-за нелепых угроз какого-то бабского угодника!
- Он и будет честным, милый Хантер, совершенно честным. У кирии Оруби свои мотивы не биться в полную силу, у тебя – свои. Удачи, друг мой.
Тем же стремительным движением, всегда столь неожиданном при привычной ленивой плавности любых жестов змеелюда, Седрик снова оказался на расстоянии нескольких шагов.
- Бэрту ты тоже угрожал? Поэтому и уверен так в победе кирии? – хмуро поинтересовался Фрост.
- Ну что ты! Она же никогда бы мне этого не простила.

[Владлена]

Хай Лин

- Уж если идти – то всем сразу, - как можно тише пробормотала под нос младшая из Стражниц. Наверное, возникла какая-то патетическая потребность высказать это вслух, прекрасно при этом понимая, что именно ей непременно ответят.
- Никто из нас не обязан подчиняться каким-то стадным инстинктам! – тут же подтвердив худшие опасения, отрезала Корнелия. У решительной блондинки почти все утверждения звучали так, словно заранее отсекая все возможные и невозможные возражения… Хай сдержала усталый вздох.
Она родилась и выросла в Америке, как и родители, и никогда не придавала особого значения происхождению и всем этим мифическим «чисто национальным признакам»… и все равно время от времени ярый индивидуализм тех сверстниц, чьи предки когда-то прибыли в штаты не из Азии, а из Европы – ощутимо коробил. А Корнелия просто-таки воплощала в себе этот индивидуализм во всей его красе, заставляя, пожалуй, не одну только Хаю удивляться железобетонной уверенности, что чрезмерное сближение с кем бы то ни было каким-то образом ущемляет собственную индивидуальность… или самовыражение. Ничего подобного Хай Лин в жизни не замечала, напротив, ей всегда казалось, что самовыражаться можно только среди «собратьев по разному», но спорить с Корнелией не хотелось. Не хотелось обижаться на кого-то из подруг, а девушка прекрасно понимала, что не обидеться на эту резкость суждений вряд ли сумеет.
- Достаточно того, что мы должны все вместе делать… то, что должны! – наверное, заметив выражение лица азиаточки и попытавшись, на свой манер, смягчить свои слова посредством пояснения, добавила Корнелия. – Но у каждой из нас остается право на свою собственную жизнь и свои собственные интересы… не думаю, что мы имеем права навязывать Вилл и Тарани свою точку зрения о том, как им распоряжаться своим временем.
- Мы же не просто коллеги по работе, - еще более беспомощно попыталась возразить Хай.
Зря она начала этот разговор. В конце концов, Корнелия тоже совершенно искренне не понимала… например, не понимала обиды Хай Лин пару лет назад на то, что вслух сочла «какой-то глупостью» просьбу подождать лишний час после уроков ради того, чтобы «всего только» возвращаться из школы всей компанией. Наверное, это тоже было предложением «ходить в стаде»…
- Скажи уж сразу, лапочка, что если бы не Кондракар и миссия Стражниц, ты бы с нами и дела иметь не стала! – хихикнула Ирма, душевно пихнув блондинку кулаком в точеную спину. Корнелия передернула плечами и, судя по чопорно поджатым губам, сдержалась от комментария, что с некоторыми – уж наверняка. Не столько из нежелания обидеть Ирму, сколько из опасения подтвердить ее слова хотя бы таким образом. Хотя и спорить эти двое уже давно зареклись. Вернее, многократно зарекались – сдержаться не всегда получалось то у одной, то у другой! Неля даже уничтожительно бурчала, что скандалить с Ирмой – то же самое, что поливать грязью поросенка, который от этого процесса получает искреннее удовольствие.
Вообще-то Хая была уверена, совершенно уверена, что Корнелия так вовсе не считает. Не насчет поросят, конечно… то есть, насчет поросят тоже… короче говоря, Корнелия точно так же, как и все остальные Стражницы, была искренне привязана к своим подругам, в том числе и к Ирме, и не считала их навязанными коллегами. Просто у всех людей ведь разная манера выражать свои чувства, Стражница Земли всегда была довольно сдержанной в эмоциях, а… с некоторых пор – даже к самым близким и дорогим людям относилась… без чрезмерного доверия, что ли?
На этот счет Ирма тоже фыркала и заявляла, что самодостаточность и самостоятельность – это просто замечательно, только вот демонстрировать их все равно надо ПЕРЕД КЕМ-ТО!
- Но меня, по правде говоря, больше другое волнует – как мы без Вилл перемещаться в Меридиан будем? – проигнорировав неодобрительный взгляд, перевела она разговор на более практичную тему. Сейчас Хай Лин, пожалуй, была ей за это благодарна. Время от времени некоторая бестактность и неуклюжесть лучшей подруги ее шокировали, но ничуть не реже приходило и понимание, что время от времени именно это единственный способ быстро разрулить напряженную ситуацию. Сама она так точно не умела!
- Мы получили приглашение, - пожала плечами Корнелия, в тоне которой звучало что-то вроде «ну разве не очевидно». Впрочем, в голосе Корнелии подобное звучало достаточно часто… Хай Лин хотела поинтересоваться, не навещает ли Корнелия Элю в Меридиане, что называется, в частном порядке – вполне возможно, поэтому ей, в отличии от остальных Стражниц, и была известна эта «система приглашений» - но почему-то промолчала. Это вполне могло и не подтвердиться, а расстраивать Корнелию не хотелось, она и без того была несколько не в себе последнее время – подруги замечали это даже сквозь характерную сдержанность.
И разумеется, любопытствовать, дело ли тут в возвращении в ее жизнь Калеба или просто мандраж по случаю окончания школы, не решилась даже Ирма, не говоря уже обо всех остальных. При некотором своем недостатке такта, водяная Стражница была еще молода и ей хотелось пожить подольше!
- Элион почему-то попросила заглянуть к ней до начала праздника, - пробормотала Хай Лин, решив перевести тему. – надеюсь, в Меридиане все в порядке…
Если, конечно, местные порядки иного мира могут соответствовать представлениям землян. Где уж, если даже между разными народами в одной и той же стране случается столько разногласий!
А если опять что-то случилось, Стражницам уж определенно следовало принять приглашения всем вместе!
- Думаю, об этом Эля вполне могла бы сказать нам прямо, - отрицательно дернула головой, заставив отросшие чуть ниже плеч каштановые кудряшки задорно подпрыгнуть, Ирма. Корнелия помрачнела, нервно побарабанив пальцами по ближайшей стене.
- Не уверена. Вы же знаете Элион, она вбила себе в голову, что злоупотребляет нашей поддержкой что это… нечестно, - блондинка слегка прикусила губу. Кажется, она считала, что подобные мысли вбивал юной королеве в голову кое-кто другой, но говорить об этом прямо даже с ее точки зрения казалось неуважением к подруге. Да и, что говорить, все и так понимали.
- Ты не можешь оберегать ее вечно. В ее мире, ее королевстве… и ты, кажется, не представляешь себе, как она относится к этому на самом деле.
- Я надеялась, что ему можно доверять. Хотя бы в этом. Снова – надеялась…
Хай Лин озадаченно моргнула.

[Владлена]

Ирония судьбы. Огромная духовная сила королев-колдуний легко могла превратить человека в лидера, но она же, похоже, лишала его любых лидерских качеств. В окружающем мире не было практически ничего, неподвластного их магическим способностям, однако с собственной душей, с неуверенностью и депрессиями, с наивностью и внушаемостью, достойными детей, меридианские правительницы ничего не могли поделать. Может быть, Хай Лин и не знала Элю так же хорошо, как Корнелия, но, по крайней мере, была ей гораздо ближе по духу. За исключением того, что, в отличии от меланхоличной Элион, все же предпочитала смотреть на мир позитивно и очень недолго помнила свои огорчения. Власть для такого человека означала лишь постоянную тревогу из-за того, что кому-то можно навредить своим действием или бездействием – а как, скажите пожалуйста, добиться того, чтобы хорошо было абсолютно всем? Всем в огромном мире, быть может, менее чуждом Элион, чем Стражницам, но тоже не особенно-то понятным. Недовольные, если уж на то пошло, найдутся даже и без поводов к недовольству.
Такая фея-крестная, как Корнелия, была бы для Элион совершенно не лишней. Или такой Советник, возможно, даже и консорт, как Калеб. Вот только у Элион было на этот счет другое мнение и время от времени, бунтуя против влияния одних… она бросалась за поддержкой к кому-то еще. Бывало, что и к «кому-то» не вполне заслуживающему доверия.
- Думаю, Элион права. Ты сама только что говорила о том, что у всех есть своя собственная жизнь и свои интересы, что нельзя навязывать свои.
- Но я же не имела в виду…
- Она одного с тобой возраста, ну почти. И она уже около четырех лет в Меридиане. Думаю, ей лучше знать… просто лучше! – напомнила Ирма. – Корни, мы все понимаем, что ты чувствуешь себя одинокой из-за переезда Питера и все такое – лучше не спорь! – но перестань переворачивать все так, будто не ты нуждаешься в людях, а они без тебя буквально шагу сделать не могут!
- Ни черта вы не понимаете! – неожиданно резко огрызнулась Корнелия.
Как ни странно, Ирма не стала препираться, видимо, решив, что все уже сказано. И Хая мысленно с этим согласилась.
Впрочем, начет приглашения, обеспечивающего заодно и «поездку» между мирами Корнелия оказалась права. Около пяти часов… вообще-то минутная стрелка как раз в этот момент с тихим щелчком перепрыгнула на семь минут шестого – в воздухе перед девочками вспыхнули три уже знакомые руны-закорючки серебристо-серого, ярко-синего и изумрудно зеленого цвета.
Хай Лин долго не могла понять, почему дырявая Завеса обеспечивала проход между мирами, а уничтоженная окончательно должна была его вроде как закрыть. Во всяком случае, путешествовать через порталы мог кто угодно, не обладающий магической силой, и даже попадать в иной мир по чистой случайности – а с исчезновением Завесы и сами Стражницы могли перемещаться только с помощью Сердца… она думала, что только так, во всяком случае. Тарани что-то на этот счет объясняла. Долго. Хай Лин уже поняла, что все равно никогда не поймет, да и не особенно-то это ей и надо, но стеснялась прерывать оказавшийся чересчур уж длинным ответ на свой ж вопрос. Что-то там насчет того, что на поддержку самой Завесы затрачивалась серьезная магия, а порталы открывали доступ не только в соседний мир, но и к самой этой магии, срабатывающей на перенос. Понятно только, что теперь путешествовать или переносить что-то между мирами мог любой, у кого есть магическая сила и знание, как эту силу применять. И у Элион, похоже, было и то и другое… хотя в таком случае не ее месте Хай Лин чаще наведывалась бы на Землю.
Впрочем, Хай Лин ни за что и не захотела бы оказаться на месте Эли!
Моргнув из-за четвертой вспышки, красной, но не рубинового, а скорее, темно-оранжевого оттенка, девочка поняла, что за ее раздумьями перемещение успело завершиться. И не только их троих.
- Кассиди? – первой озвучила общую озадаченность Ирма.
- Синди, - почему-то краснея и отводя глаза, автоматически поправила младшая из экс-Стражниц. – Я… я случайно ответила на приглашение Тарани, но она ведь все равно не хотела…
Корнелия выразительно закатила глаза, а Хай Лин попыталась ободряюще улыбнуться и мягко коснулась плеча девушки. Вроде бы им с Кас… с Синди со следующего года предстояло учится в одном классе – именно за год до окончания она…
«… Она умерла полвека назад!»
Девочка мотнула головой. Даже возвращение Нериссы было не особенно-то мистическим – новое тело для безумной волшебницы создал князь в одном из своих странных экспериментов. Примерно так же, как он создавал Шептунов… неизвестно, правда, зачем. Не с Шептунами неизвестно, с Нериссой, но от понимания Хай Лин вообще ускользало, почему абсолютно все колдовские новаторства Фобоса преследуют странную цель «чтобы жизнь никому медом не казалась» - для побочного эффекта это случалось слишком уж часто.
А Кессиди вернула Элион. Вообще без причины – случайно. Случайно каким-то образом нарисовала портрет мертвой уже полвека девушки, которую никогда не видела даже на фото, случайно привязала его к духу, случайно вдохнула в эту связь столько магии, что картинка ожила. В этом вся сила королев: возможно все, но трудно разобраться, как и зачем. Ведь даже сильных эмоций – как правило, характерного ключа к ее магии – Элион к совершенно незнакомой особе испытывать не могла. Вот уж где… мистика.
Как бы Хай Лин ни любила свои рисунки, как бы ни понимала это чувство над почти завершенной работой… ей бы, пожалуй, не хотелось, чтобы ее фантазии оживали по-настоящему.
- Спасибо что согласились придти, девочки, и… хм, добрый вечер, - встретившись взглядом с Синди, Элион слегка замялась. Как между собой обращаться, эти двое никак не могли понять, впрочем, особого желания для этого общения у них и не было.
- Думаю, этот бал сумеет восполнить наш общий пролет с выпускным вечером! – помахала ладонью Ирма. Элион отвлеклась от неожиданной гостьи и тихо вздохнула.
Она ведь тоже должна была закончить школу в этом году – вместе с Корнелией и Вилл… Хай Лин совсем не была уверена, что им с Ирмой, которых выпуск ждет год спустя, стоит судить об этом.
Когда человек перед глазами постоянно, трудно заметить, как он меняется. С Элион они виделись время от времени, не особенно-то часто, но особых перемен в ней Хай Лин никогда не замечала. Разве что подрасти за четыре года юной королеве в большей степени удалось, нежели самой Стражнице Воздуха, так и оставшейся едва-едва выше полутора метров. Иногда Хай Лин раздражало то, что она выглядит из-за этого гораздо младше подруг. Элион была среднего роста, но из-за своей худобы казалась более миниатюрной, чем была на самом деле. Иногда это заставляет девушек казаться изящными, но хламида по местной моде делала юную королеву скорее похожей на спичку в мешке. Так что… наверное, единственной переменой было то, что Эля все-таки начала отращивать волосы, видимо, теперь получив возможность за ними ухаживать – из-за скверного нрава непослушной пепельной шевелюры, раньше она старательно прорежала волосы, оставляя длинными всего пару прядей для тоненьких кос, остальное укорачивая до пушистого, как одуванчик, нимба вокруг треугольного эльфийского личика. Может, так казалось из-за новой прически – а сегодня впервые бросилось в глаза, потому что обычно собранные в две косы волосы выглядели почти так же, только чуть ухоженнее прежних «мышиных хвостиков» - но лицо Элион с возрастом стало то ли слегка тоньше, то ли длиннее.
Возможно, повзрослев окончательно, она станет очень похожа на брата. До неприятного. При всей его красоте – мало кому, наверное, хотелось бы вызывать у окружающих такие ассоциации. Хотя этот ее вечно либо удивленный, либо извиняющийся взгляд сильно уменьшал фамильное сходство, проступающее сквозь все еще немного детское личико, только когда Элион что-то раздражало, а такое бывало с ней, кажется, нечасто.
Окинув взглядом королевские апартаменты, Хай Лин отыскала фотографию с Хеллоуина. Ирму или Тарани сторонний наблюдатель, наверное, теперь уже и не узнал бы, да и Вилл. Они-то как раз постоянно находились в поле зрения и – совершенно непонятно когда – успели вырасти из лупоглазых девчушек с фотки в потрясающих красавиц, настолько, что обличье Стражниц почти уже не отличалось от настоящего. И Корнелия, которая уже тогда выглядела взрослой и такой потрясающей… что же, Элион изменилась гораздо меньше, чем могла бы.
- Вы, кажется, еще незнакомы с Мирандой, - Элион церемонно кивнула тощей черноволосой девчонке непонятного возраста с неприятным острым личиком, почему-то навевающим ассоциации с японским «ужастиком» про призраки утопленниц. Не смотря на то, что эта была гладко причесана и с подчеркнутой аккуратностью одета… что-то во взгляде бутылочно-зеленых глаз заставило Хай Лин подумать, что, наверное, было бы лучше оставаться незнакомыми с этой особой и дальше.
Такие, но не совсем, глаза были у Шептунов, не считая Калеба и Разза, конечно. Девочка… или девушка выглядела почти как человек, но на Меридиане, где подавляющее большинство жителей владели чарами личины, это не говорило ни о чем.

[Владлена]

- Миранда? – нахмурилась Корнелия. – Это та… то существо?
- Тварь, - с неприятной улыбкой тихо подсказала сама Миранда. Только услышав ее голос, Хай Лин припомнила помесь огромного паука и гиены – одно из… хм, изобретений князя. В том, чтобы именоваться «Тварью» они, ну, за исключением Калеба, ничего оскорбительного не видели, но называть так разумное существо все равно было неловко.
Наверное, у всех присутствующих Стражниц выражения лиц оказались очень уж красноречивыми…
- Девочки, пожалуйста, - состроив умоляющую гримаску, Эля замахала ладонями. Как она министрам с подобными манерами указания раздает?
- Надеюсь, ты не собираешься заявить, будто она не кусается! – хмыкнула Ирма.
- Не кусаюсь, - кажется, в отличии от Элион, саму Миранду ситуация немного забавляла. – У меня, строго говоря, и зубов-то нет. Только жалить умею. Хелицерами.
На несколько мгновений приклеенная улыбка стала шире, продемонстрировав… больше всего это напоминало два горизонтально расположенных и загнутых вовнутрь черных когтя. Но, по крайней мере, у человеческого обличья Миранды самые обыкновенные зубы, вопреки утверждению, имелись. Видимо, она сама рассматривала это обличье исключительно как маскировку.
Краем глаза Хай Лин заметила, как передернуло обычно невозмутимую Корнелию.
- Пожалуйста, перестань, - тихо попросила сделавшая те же выводы Элион. – все вы мои гости…
Обобщение было, мягко говоря, не особенно лестным, но даже Ирма почему-то промолчала.
- Мы как раз закончили… вот только не знаю, - юная королева с сомнением посмотрела на Кессиди. – может, тебе подойдет платье, которое я хотела подарить Вилл. Я не ожидала других гостей с Земли и не подумала… надеюсь, она не обидится.
- Вилл… не любит носить платья. Она даже для выпускного купила что-то вроде комбинезона, - не слишком понимая, о чем идет речь, машинально ответила Хай Лин.
Другое дело, что фигурой Кес… то есть – Синди куда ближе казалась к Ирме с ее пышными формами, нежели спортивной Вилл.
- В любом случае, с платьем для Тары все будет еще хуже, - неуверенно заключила Элион, кивнув Миранде. Та с довольно равнодушным видом вернулась к прерванному появлением девушек занятию – стала перебирать тоненькой, как ветка, рукой какие-то разноцветные ткани, небрежно сваленные на низком столике вроде журнального, двумя пальцами выудив из них что-то белое. Подсознательно ожидая, что ткань окажется небольшим лоскутом, максимум – вроде шейного платка – Хай Лин потрясенно ахнула, когда та, не поднимая своих жутких глаз, протянула его Элион, бережно расправившей на весу бальное платье вполне современного вида. Видимо, о недолюбливании Вилл одежды такого рода, Элион все же что-то слышала, поэтому подол у платья был свободным и довольно коротким – для бального платья, разумеется.
От потрясения забыв о своем нежелании приближаться к Миранде, Хай Лин подскочила к столику и тоже запустила руки в разноцветное полотно. Ткани, напоминающие шелк, были настолько тонкими, что, казалось, даже дыхание их слегка шевелило. Не удержавшись, девушка щелкнула пальцами, сотворив небольшой сквозняк и заставив почти невесомые шелка взметнуться над столом и еще более неаккуратной живописной кучей разлететься в стороны. По бледному лицу Миранды трудно было что-то прочесть, но Хая Лин ощутила укол беспокойства, не смотрит ли она на такое поведение, как на идиотизм.
- Ты в курсе, сколько стоит комбуэсский шелк? – сухо поинтересовалась Корнелия, старательно пряча восхищенный тон. На взгляд Хаи, Стражница Земли была чуть-чуть излишне консервативна в выборе нарядов, однако, пожалуй, ее вкусу всегда можно было доверять?
- Комбуэсский?
- Жакоб Пауэль Комбуэ, или Яков… - все же не сдержавшись, Корнелия бережно выудила из кучи-малы что-то насыщенно-зеленое. – Изобретатель… технологии.
Хай Лин в задумчивости погладила красную ткань с золотистой вышивкой. Что-то подсказывало, Тарани этот подарок – безумно дорогой по земным меркам – в восторг не приведет. Хотя, можно подумать, будто поставляющие обыкновенный шелк червяки чем-то симпатичнее пауков!
- Не знала, что ты такое умеешь… - попытавшись встретиться с Мирандой взглядом, пробормотала Хай Лин.
Мифическую Арахну боги покарали именно за то, что ее искусство действительно ничем не уступало божественному.
- Ее Ве… Элион их придумала и нарисовала, - равнодушно ответила та. - у Тварей нет того, что вы называете фантазией и творческим воображением, я просто предположила, что могу создать материал ничуть не хуже лунного атласа.
Обычный шелк в Меридиане был не то, чтобы так уж широко распространен, но был одним из немногих известных тканей наряду с совсем дешевым материалом типа льна. Животные с шерстью – полярные носороги - водились только далеко на севере, да и не было нужды в шерстяных тканях с учетом здешнего теплого климата. И наличия чешуи у большинства жителей – в настоящей одежде нуждались, похоже, только аристократы и полукровки.
- Ты вполне можешь и ошибаться, - мягко возразила Элион. Миранда пожала плечами. Вряд ли ее особо огорчало отсутствие того, чего она даже не понимала.
- Твое вот это, - заметив интерес азиаточки к красному наряду, Эля пододвинула ей что-то лиловое с серебристым шитьем. И тут же смутилась. – то есть, я думала… да и это, наверное, тебе будет велико.
В том, что ей непременно окажется велико платье, предназначенное для Тары, Хай Лин не сомневалась ничуть, так что констатировать это вовсе не обязательно.
В итоге Миранду не слишком вежливо оттеснили, всей компанией столпившись вокруг столика с нарядами. Синди мялась и настаивала, что не может взять предназначенный не ей подарок, пока Ирма не потеряла терпение, рявкнув, что, во-первых, та уже схватила приглашение Тары, во-вторых, другой одежды для того, чтобы появиться в «высшем обществе» у Синди нет вообще. Рыженькая нервно дернулась, напомнив какого-то пушистого зверька, прижавшего уши – и как с таким характером вообще можно уживаться с Нериссой? – и покорно согласилась примерить наряд. Трудно предположить, как он смотрелся бы на Вилл, которая была сантиметров на семь выше и несколько худощавее, особенно в бедрах, но свободный покрой юбки позволил и Синди надеть его без проблем.
- Все же у Вилл внешность поярче будет, - очень тихо, видимо, соскребя всю возможную для себя тактичность, прокомментировала Ирма. Призраком Кессиди находилась в обличье Стражницы, делающем на свой манер совершенными абсолютно всех девушек, но и тогда выглядела не особенно эффектно, а в обычной жизни оказалась в меру хорошенькой, но неприметной простушкой, даже сочетание светло-рыжих волос и аквамариновых глаз не спасало дело. У чуть более изысканной девушки такие волосы казались бы цвета «красного золота», а не вареной морковки…
- По-моему, очень симпатично… - начала было Хай, но Корнелия все испортила, добавив:
- Особенно учитывая, что альтернатива отсутствует!
Стражница воздуха теоретически согласилась, что красно-золотое платье, предназначенное Таре, просто превратит рыжеволосую Синди во взбесившийся апельсин… но заявлять об этом в таком тоне, наверное, не стала бы…
- С какой это стати Миранда вдруг стала твоей придворной модисткой? – переключилась на Элион Корнелия. Восхищение подарком притупило ее скверное настроение, но не настолько, чтобы оставить такой возмутительный момент без внимания. – Даже Седрик не ошивается при дворе настолько откровенно!
- Я же сказала, ее я тоже пригласила на бал. С платьями… это она сама предложила, у меня рисунки просто так валялись. Мирэ не шпион.
- И почему же ты так уверена?
- Все, что брату кажется важным, он знает и так. Шпионы тем более не «ошиваются настолько откровенно», их и заметить-то нельзя.
- А если на то и расчет, что ты и присматриваться не станешь, сочтя все слишком очевидным?
- Какие у меня могут быть государственные тайны? – Элион совершенно искренне хихикнула. – Тем более от брата.
- Если для тебя нормально постоянно откровенничать с Седриком, а теперь еще и привечать здесь Миранду – действительно, никаких.
- Я свихнусь окончательно, потеряв возможность с кем-нибудь просто по-человечески говорить!
Корнелия замолчала, видимо, мысленно сопоставляя Седрика или Миранду, а может, и обоих разом с термином «по-человечески». Змеелюд хотя бы действительно был мастером языком молоть, но девочка-химероид… У Хай Лин точно сопоставления не получилось.
- Лучше примерь свое платье, - после недолгой паузы, перевела разговор Эля.
- Кстати, куда подевалась Оруби?
- На Северные земли. Турнир ей определенно интереснее светских приемов – настаивала, что там непременно должен быть представитель Королевства.
Ничего удивительного тут, в сущности, не было, насколько Стражницы знали Оруби.
- Хотя, по правде говоря, - по лицу Элион пробежала легкая тень. – у меня по поводу этой ее поездки странное предчувствие. Не могу сказать, что плохое, но… что-то меня беспокоит.

[Владлена]

Корнелия

Кажется, девочки были правы – ничего особенного в Меридиане не происходило. Или, по крайней мере, сама Элион так не считала. Видимо, для нее-то очень многое как-то уже перестало быть «особенным», так что насколько можно разделять убеждения Эли, ко всем выходкам своего брата с некоторых пор относящейся так же, как к не всегда приятному, но совершенно естественному закону мироздания, Корнелия не знала. Княжеские шпионы по всему Меридиану, включая королевский дворец – и таким тоном, будто иначе быть не может. Миранда эта, которой непонятно что здесь нужно! Их общество явно нравилось этой… этому существу не больше, чем им – ее собственное, интересоваться балом и нарядами при полном отсутствии эстетического восприятия – абсурдно, даже на какую-нибудь гадость, в силу упомянутого неумения фантазировать, Миранда способна только по указке либо князя, либо лорда, но Фобос на мелочи не разменивается, а Седрику, вроде бы, и ни к чему. Он явно старается производить при дворе наилучшее впечатление, да и Оруби обладает какой-то странной способностью хоть ненадолго, но влиять на него…
А Оруби сейчас здесь нет. Одно из невыносимейших качеств всех этих вояк – вечно бежать за подвигами неизвестно куда и неизвестно с какой целью! И именно тогда, когда их помощь гораздо нужнее совсем не там!
Корнелия непроизвольно погладила изумрудную ткань платья – невольная зачарованность блеском подарка отвлекала. Хотелось бы знать, зачем это Миранде? Созданная князем как сторож замка и «немножко» шпион, Миранда целиком существовала в этом жизненном сценарии…
Каким-то образом почувствовав момент, когда все уже закончили с примерками, в апартаменты Элион робко заскребся Разз, решивший сообщить королеве, что приготовления к празднику почти завершены и кому-то там без особой на то причины потребовалось ее мнение, вернее, высказанное одобрение по какому-то ерундовому вопросу.
Корнелия с тоской подумала, что абсолютно все искусственные колдовские создания живут в своих узких рамках предназначения, даже не пытаясь выглянуть за их пределы. Даже те из них, кто со стороны живет и действует совершенно по-человечески – но сами они, наверное, прекрасно все понимают. Калеба заставило обманываться то, что рамки оказались какими-то кривыми – наверное, к лучшему, что он так и не пришел к этому осознанию.
Но, в сущности, разве с людьми не происходит то же самое? Теоретически, конечно, у всех – или почти у всех – есть выбор… Есть, по крайней мере, возможность жить с мыслями, что все могло бы быть совсем иначе.
Фиалкового оттенка глаза Разза, со странной почтительностью скользнув по группе гостий, слегка недоуменно остановили взгляд на Кессиди.
- Не ожидал тебя тоже здесь увидеть, - с улыбкой признался юноша. – Элион ничего не говорила о приглашении для тебя тоже.
Корнелия приготовилась мысленно застонать, ожидая, что рыжеволосая «звездочка» снова начнет извиняться и оправдываться непонятно за что, но та повела себя гораздо сдержаннее, лишь слегка разведя руками.
- Так получилось, - улыбнувшись в ответ, туманно объяснила она. – рада снова тебя видеть.
- Разз, составь, пожалуйста, компанию Синди, - мягко попросила Элион. – девочки, наверное, пойдут со мной, а…
Юная королева смущенно замолкла. Кессиди вклинилась в их компанию случайно, никто из девушек не был в достаточной мере знаком с ней лично… Вилл хотя бы встречалась с ней раньше, но вряд ли это что-то существенно меняло. Вот только…
- Когда это у них с Раззом успели сложиться приятельские отношения? – стоило Касси вслед за королевским секретарем исчезнуть в коридоре, спросила блондинка у Эли. Почему-то голос прозвучал с гораздо большим недовольством, чем предполагалось, саму Корнелию несколько озадачив.
- Когда она появилась здесь без памяти о том, кто она такая и откуда, а мне пришлось выяснять историю на Земле, я попросила Разза о ней позаботиться, нельзя же было оставлять ее здесь одну. Она ведь даже имени своего не помнила.
- Теперь вспомнила и даже обзавелась новым, а ты продолжаешь навязывать им общество друг друга.
- Навязываю?
- Это как будто повод необидно намекнуть, что тебе самой Разз не нужен…
Элион удивленно моргнула на подругу глазищами – иногда этот взгляд снизу вверх казался довольно-таки хмурым.
- Поверить не могу, что такое говоришь мне ты! Синди в нашем обществе, как не в своей тарелке, а с ним чувствует себя более-менее уверенно, причем здесь мое отношение к Раззу? К тому же… ну, он и так понимает все.
Корнелия хотела скептически хмыкнуть к вопросу об этом понимании, но начало фразы слишком отвлекло ее. Как-то неприятно прозвучало это «ты» - словно от кого-то другого Эля еще не удивилась бы услышать, но только не от нее…
Когда бывший возлюбленный не одинок, перед ним уже не особенно-то стыдно… Ну что за абсурд? Чего тут можно стыдиться, своего права на счастье?! Того, что не несчастлив просто так, за компанию? Да и вообще…
- Да, я считаю, что в отношении Калеба ты поступила глупо! – заставив Элион с легким испугом моргнуть, выпалила Корнелия. – Но не потому, что якобы навязывала тебе свое представление об идеале, а потому, что надежных людей при дворе можно пересчитать по пальцам.
- Надежных настолько, что трижды оказавшись предателем – в том числе и своих же убеждений – продолжать производить впечатление человека, на которого можно положиться? О да, таких единицы, - негромко вставила свою лепту Миранда. – обманывать самого себя – поистине высший пилотаж!
- Ты-то что вообще можешь понимать?!
Едва ли не впервые с момента встречи на лице Миранды мелькнули хоть какие-то эмоции, но разобрать, какие именно, Стражница Земли не сумела.
- Я – в отличие от всех вас – понимаю, что значит быть Тварью.
- Калеб и Разз вовсе не такие, как ты…
- Перестань. Ты как раз из тех, кто обманывать себя не умеет, Стражница, - химероид ощерилась в еще одном жутковатом подобии улыбки, по крайней мере, на сей раз не показывая этих своих… жвал.
Что-то подсказывало Корнелии, что она и без этого умения великолепно проживет.
- Не понимаю, почему это вдруг начало беспокоить тебя, крошка-паучек? – вмешалась Ирма. Едва ли не впервые в жизни Корнелия была искренне благодарна за возможность сменить тему. Но неожиданный наплыв эмоций Миранды уже прошел. После нескольких мгновений молчания вместо нее ответила Элион:

[Владлена]

- Вы же знаете Фобоса, он не считает свои создания не то, что за разумных – просто за живых существ. Он так и говорит – «разработки». А после истории с Калебом… все, которые ведут себя не так, как предполагалось, отправляются в утилизацию.
- А Миранда ведет себя не так, как предполагалось? – настойчиво уточнила Ирма. Хай Лин незаметно пихнула ее в бок – еще ни разу такие предостерегающие тычки на водную Стражницу не действовали, но Хай все равно время от времени пыталась. – Это как-то связано с этим балом и внезапным интересом к вопросу кройки и шитья?
- Пожалуйста, перестаньте…
- Нет, - исчерпывающе ответила непонятно на какой из вопросов Миранда. Эля так беспокоилась о том, чтобы случайно ее не обидеть, а сама химероид, кажется, и не понимала вовсе, почему то, что ей говорят, должно считаться обидным. Не то, чтобы у Миранды отсутствовали эмоции – например, Оруби она ненавидела весьма-таки… душевно. Даже в чем-то по-человечески, возможно, просто ревновала…
Или способность влюбляться и была тем самым «поведением не так, как предполагалось»? За которое тв… искусственных созданий ждала утилизация…
- Насколько я понимаю, раз уж она здесь, Седрика ты тем более пригласила?
- Угу, - Элион печально вздохнула. – но его не будет. Брат сказал, у Седрика какие-то срочные дела…
- Интересно, а если твой братец ему утопиться скажет?..
- Ирма!
- А ты что-нибудь знаешь о том, что это за дела? – нахмурившись, обратилась девушка к Миранде.
- Нет.
Куда уж лаконичнее.
- Или тебе просто запретили что-то говорить?
Как будто форма ответа хоть немного менялась от того, запретили ей или не запрещали!
- Князь не имеет привычки отчитываться перед слугами. Если лорд тоже ничего не стал сообщать мне, логично предположить, что меня это никак не касается. А вас тем более, если уж на то пошло. Элион, я думаю, тебе пора.
- А ты сама не пойдешь с нами?
- Если мне будет дозволено… в общем, общество Ва… твоих подруг несколько утомительно, чтобы таскаться за вами весь вечер. Да и я, кажется, мозолю всем глаза.
По правде говоря, раз уж ей что-то понадобилось во дворце, лучше было бы оставить Миранду в поле зрения, но что-то подсказывало Корнелии, что Эля эту идею не поддержит.
- Спасибо за платья, - чувствуя себя немного глупо, тем не менее, решила быть вежливой Стражница. Разговаривает же, в конце концов, Вилл с микроволновками и стиральными машинами! Но почему-то обращаться к Миранде, как к человеку, пусть даже и с Меридиана, было как-то… неестественно. Да и на «нормальных» местных жителей она походила мало.
- Эль, а твои придворные вообще-то знают, кто такая Миранда?
- Нет. Это бы всех нервировало… как и вас сейчас, наверное. Думаю, ее все принимают за полукровку, не так уж редко такое бывает. Иногда смески вырастают сильно похожими на аристократов, а второй ее ипостаси здесь никто не видел.
Еще бы, учитывая, что эта «вторая ипостась» вообще ни на что не похожа!
- Какого черта ты вообще решила приближать эту очаровашку ко двору? – Ирма демонстративно передернула плечами. – У меня от нее мурашки по коже.
- Думаю, Миранде очень одиноко, особенно когда нет Седрика, а он сейчас… ну да не важно. У нее гораздо более сложное мышление, чем у Шептунов, а брат всех слуг считает за мебель, кроме того, других… созданий ее типа в замке нет. Фобос сказал, что у пауков слишком распространен каннибализм, они слишком опасны друг для друга же.
Очень сомнительно, чтобы существо, изначально склонное к каннибализму, при этом могло страдать от одиночества, какое-то противоречие в этом точно проглядывало, но Элион умела наделять людей и не совсем людей теми качествами, о которых те и не задумывались. Но, с другой стороны, кто может знать наверняка, что там чувствуют пауки. Особенно модифицированные до разумности, хоть и дозированной. А заявлять, что все эти эксперименты Фобоса до добра не доведут – это уже примитивная констатация общеизвестного факта.
- Отвратительно сначала наделять живых существ разумом, а потом относиться к ним, как к неодушевленным, - тихо заметила Хай Лин. Как будто от князя можно было ожидать чего-то другого, он и к настоящим людям относился не то, чтобы с уважением. Твари, по его мнению, хотя бы пользу приносили… «Во всяком случае – некоторые»
- Миранда права, - Элион покосилась на что-то, видимо, исполняющее здесь функцию настенных часов по местному времени. – до официального выхода осталось всего ничего, а никто во дворце почему-то не может обойтись без моего мнения по большинству вопросов, в которых я совершенно ничего не понимаю. Пойдемте, полюбуемся на все эти приготовления!

[Владлена]

Седрик

Коли так – то все можно,
Важно лишь не поддаться тишине.
Сбросив старую кожу,
Возродиться в слепящей чешуе,
Как положено лорду,
Самому направлять свою судьбу,
Стерев из сердца пять проклятых букв…

Лора Провансаль

Остановившись перед дверью, Седрик на несколько секунд закрыл глаза, мысленно напомнив себе, что пока что, в принципе, переживал как-то даже княжеское недовольство. Вернее, последствия оного, хотя время от времени эти последствия совершенно не радовали. А Оруби он несколько не боялся, просто не хотел огорчать… не хотел еще сильнее огорчать. Даже когда абсолютно точно не видел другого разумного… хм, наименее неразумного, наверное, правильнее было говорить – выхода из ситуации, что-то отвращало на подсознательном уровне. А еще – хотел бы лорд действительно испытывать ту уверенность, которую изображал недавно перед Фростом, гаан побери! Но Оруби слишком отличалась от всех людей, с кем приходилось иметь дело раньше – ничего нельзя было стопроцентно знать наверняка.
Проклятье, он не знал наверняка даже того, как сам должен относиться к происходящему! Но… ни Седрик, ни Фрост действительно не хотели подводить князя. Поскольку Его Высочество не следовало огорчать по весьма-таки осознанным и обоснованным причинам.
Иногда планы приходится менять в самый последний момент, но, пожалуй, змеелюд даже радовался возможности импровизировать. Как правило.
- Добрый вечер, котеночек! – распахнув, наконец, дверь, с несколько излишним восторгом поздоровался он.
Оруби, вынужденная резко прервать какой-то разговор с девушкой из местных – не исключено, той самой, из-за которой и завертелась вся эта история – вместо ответа только хмуро покосилась в его сторону. Что же, поводы относиться к Седрику без лишнего доверия у кондракарской воительницы были… в сущности, даже в большем количестве, чем ей было известно, но и этого количества хватало. В конце концов, он сам намеренно подтолкнул ее к верному пониманию ситуации, тогда это казалось оправданным действием. Но ситуация изменилась, он вполне может действовать совершенно иначе – девушки всегда относились к подобному без особого понимания.
- Мое почтение, леди, - мимолетно кивнув в сторону незнакомки, добавил лорд, выдержав короткую паузу. Северянка смотрела на него с легким испугом, несколько нелогичным, учитывая, что второй его ипостаси видеть просто не могла, а «аристократическая» внешность по здешним меркам могла считаться не просто безобидной, а просто-таки жалкой. Змеелюд слишком редко бывал в этих краях и слишком не разделял здешних эстетических мировоззрений, чтобы придумать себе обличье, считающееся привлекательным по местным канонам… с другой стороны, учитывая, что он здесь из-за Оруби, такого все равно не понадобилось бы. Даже соответствуй северские девушки его собственным эстетическим мировоззрениям… ну да это и не имело значения – Седрику нравилось выглядеть привлекательно в чьих угодно глазах, независимо от того, входит ли в планы действий действительно привлекать кого-либо. Увы, время от времени приходилось выбирать.
- Ну и зачем явился? – не выдержала повисшего молчания Оруби, старательно делая вид, что внимательно следит за чем-то на улице сквозь узкое, похожее на щель окно в каменной стене. Особенно широким обзором такие окна не радовали, но для сосредоточенного взгляда в одну точку вполне годились.
- Ты ведь не поверишь, если я скажу, что соскучился, - Седрик драматически развел руками. Она, безусловно, не поверит. Хотя это и было бы чистой правдой. Неправдой было бы уверять, что он здесь по этой причине – но как раз этого-то лорд говорить не собирался. Нюансы часто оказываются важнее всего.
Черноволосая валькирия выразительно промолчала.
- И что беспокоюсь за тебя. Князь рассказал, что ты буквально в рекордные сроки ухитрилась впутаться в историю, - понизив голос так, чтобы это прозвучало тоном серьезнее, добавил он. – не подумай, чтобы я сомневался в твоих воинских умениях или что-то вроде того…
- Да неужели?
- Но иногда ты бываешь склонна к неверному представлению о происходящем, Руби. И вмешиваться в те игры, правил которых не знаешь. Считаешь, что как посланница Кондракара всегда можешь перекроить эти правила по своему усмотрению?
- Больше не посланница. Или – больше не «рабыня» Кондракара, как изволил недавно отрекомендовать твой князь. Сет загрызи, вы все, должно быть, чертовски забавлялись, предвидя, как на Севере истолкуют короткие волосы!
- В точности так же, как истолковали бы, знай ты об этой их традиции заранее. Не все обязаны их соблюдать…
Тем более, что Оруби была из тех девушек, кому действительно шла короткая стрижка. Но сейчас было не время и не место обсуждать это – быть может, некоторых женщин комплименты и заставляют смягчиться, но ее, по меньшей мере, еще хуже разозлят.
- Но в некоторых есть смысл. Да, кстати… у тебя же, конечно, нет доспехов для этого поединка.
- Я никогда не носила никаких доспехов, если ты случайно забыл.
- Конечно, все когда-нибудь происходит впервые! - резко шагнув к обеим девушкам, Седрик с усмешкой ущипнул охнувшую от неожиданности северянку за щеку. Вернее, попытался – плотностью слегка голубоватая жесткая кожа почти не уступала чешуе жителей юга. – Видишь ли, Руби, расовая… или, наверное, даже видовая особенность северных варваров такова, что сам их кожный покров вполне сойдет за легкий доспех от каких-нибудь скользящих ударов. Ты этим похвастаться вряд ли можешь. Не спорю, достаточно серьезного удара ты не пропустишь, но… уверена ли ты, что противник не сможет тебя даже коснуться?
Кондракарская валькирия снова промолчала, на сей раз – по крайней мере, Седрик на это рассчитывал – не для выразительности, а все же потому, что его слова заставляли задуматься. Безусловно, стопроцентной уверенности в таких случаях не испытывал никто.
- Но, боюсь, доспех этой уверенности не увеличит, - наконец закончила Оруби их общие невысказанные мысли. – я просто не успею привыкнуть к тому, как он сковывает движения… не говоря уже о дополнительной тяжести.

[Владлена]

Учитывая ее манеру боя, больше напоминающую акробатические упражнения, это действительно превратилось бы в серьезную проблему.
- Но ты не можешь бесконечно уклоняться от ударов. Вымотаешься рано или поздно.
- Ты можешь предложить какую-то альтернативу или просто надеешься отговорить меня от поединка?! Я что, случайно нарушила какой-то ваш с князем сценарий или что-то вроде того? Он послал тебя сюда?
Что в женщинах бесконечно умиляет, так это трогательные требования говорить правду, подкрепленные яростным предупреждением, что заранее не верят ни единому слову. Хоть Оруби и высказывала это немного иначе, чем подавляющее большинство знакомых лорду девушек, смысла это обычно не меняло.
- Седрик, хоть раз в жизни прекрати постоянно юлить – мне нужен всего один ответ – на чьей ты, собственно, стороне? Я уже ничего не понимаю…
- На своей собственной, - змеелюд пожал плечами, юлить тут действительно не было особого смысла. – остальное ситуационно. Руби, как я уже сказал, я здесь, потому что беспокоюсь за тебя. Ты не знаешь здешних правил игры… Кроме того, я хотел сделать тебе подарок, раз уж… ситуация сложилась таким образом.
Чертовски странный повод для каких-либо подарков, но все же, когда имеешь дело с Оруби, немного странные методы оправдывались. Оставалось только надеяться, что разумная оценка предстоящего боя окажется для нее более серьезным доводом разума, чем не менее разумное недоверие. Последнее, конечно, подкреплено чисто женской обидой, но Оруби всегда будет рассуждать в первую очередь как воин, а с чувствами своими разбираться в свободное от всего более важного время. Качество, невольно восхитившее князя Фобоса с его предвзятым отношением к женской логике.
- Подарок? – скептически изогнув брови под пушистой треугольной челкой, переспросила кирия. Видимо, ей самой повод тоже показался странным.
- Что-то вроде того.
Поскольку возражений - по крайней мере, пока - не последовало, Седрик положил на застеленную грубо выделанной шкурой скамью, судя по общей скудной меблировке, служащую в рыцарской «келье» заодно и кроватью, тканевый сверток. После короткой, на несколько мгновений, заминки, Оруби развернула ткань, косясь на лорда золотыми глазами со скептическим интересом, словно сторожевая собака, приученная ничего не брать у чужих, но все же решившая внимательно обнюхать, что там за гадость ей бросили.
Особого разнообразия тканей в Меридиане никогда не водилось, да и не было в этом особенной нужды, учитывая, что большинство обитателей мира вообще могли обходиться без одежды. Вся непроходящая мода простонародья исчерпывалась короткими туниками и безразмерными плащами из грубого полотна, которое каким-то образом ткали из стеблей, лично Седрику больше всего напоминающих обычную солому. Для немногочисленных аристократов и смесков изготавливалась одежда из более благородного, но и ценящегося буквально на вес золота шелка – слишком уж нежной и чувствительной была кожа у потомков землян-колонизаторов. Только живущие в куда более суровом климате рыцари Ордена использовали для изготовления одежды кожу и мех единственных в мире шерстистых животных – полярных носорогов – и, строго говоря, ткань из этой шерсти получалась такая же жесткая и колючая, как и из «соломы» - разве что от холода защищала лучше. Кожа рептилий – неразумных, разумеется – то есть девяноста с лишним процентов местной фауны, распространения, разумеется, не получила. Как сказали бы на Земле – из политкорректных соображений.
Однако это был, пожалуй, единственный достаточно прочный для, пусть легкого, но все же доспеха, материал. И, в отличие от используемой северянами носорожьей кожи, действительно достаточно легкий.
- У меня просто слов нет! – наконец процедила сквозь зубы девушка, со слегка растерянным видом проводя кончиками пальцев по оливково-изумрудным разводам.
- Хотя бы на «спасибо» я все же рассчитывал, но…
- Ты так переплевываешь поговорку про последнюю рубашку, или что? Вообще… я, вроде бы, слышала, что сброшенная шкурка тонкая и непрочная.
- Ну, знаешь ли! – сдерживая смех, притворно возмутился Седрик, живо себе представив подробности изготовления туники и сапожек из НЕ сброшенной кожи. – Придется довольствоваться: на некоторые жертвы я еще не готов морально.
- Морально! - ворчливо передразнила Оруби, отложив тунику и разворачивая в руках обнаруженную в том же свертке рубашку из нескольких слоев шелка. - Вы с Мирандой на пару решили ввести в королевстве понятие о высокой моде, или как?
Змеелюд снова пожал плечами. На самом деле доспех изначально шился для него самого, как говорится, своя же шкурка всегда ближе, но пригодиться так и не успел, позволив предположить, что не пригодится и в дальнейшем. В ипостаси аристократа лорд ни с кем воевать не собирался, боевому обличью доспехи без надобности. А для Оруби уж точно лишними не будут. На женскую фигуру тунику требовалось слегка подогнать, но базилиадка была достаточно изящной и совсем немного ниже него ростом.
С чего вдруг Миранде пришла в голову идея с «альтернативным производством» шелковой ткани, он и сам не знал. Как правило, особой изобретательностью девочка-химероид не отличалась. Но, не смотря на тонкость, шелк достаточно прочен, чтобы многослойную ткань можно было использовать для облегченного варианта доспехов.
- Спасибо, - так и не обнаружив в подарке искомого подвоха (и даже, кажется, слегка этим разочаровавшись), капитулировала черноволосая валькирия. Седрик улыбнулся, отсалютовав двумя пальцами – этот жест частенько заставлял князя впадать в занудство и напоминать, что «к пустой голове» не козыряют. У Оруби, к счастью лорда, такого досконального интереса к чужим традициям не было.
- Удачи на турнире, кирия!
Удачи… жаль, нельзя пожелать удачи нескольким сторонам сразу. Оруби в северных краях – прямой представитель королевской власти, и страшно даже представить реакцию Фобоса на то, что следующим Магистром, пусть и чисто теоретически, может стать она. Какой бы небольшой ни была эта вероятность, увеличивать ее искусственно… вряд ли было разумно. Седрик даже не вполне понимал, зачем князь вообще поставил его в известность о том, какую кашу базилиадка столь оперативно ухитрилась здесь заварить. Ведь просто не мог господин не понимать, с какой дилеммой придется столкнуться лорду. Змеелюд не мог допустить, чтобы с Оруби случилось что-то плохое. Как не мог допустить и того, чтобы все планы Фобоса на северных землях полетели к гаану – чаша княжеского терпения отнюдь не безгранична, а оказаться виноватым в провале… в еще одном провале! Князь настолько уверен в его решении или хочет доказательств стопроцентной верности? Маловероятно, весьма маловероятно… Уж Фобосу, как никому известна только что высказанная позиция – «на своей собственной стороне, а остальное ситуационно».
Но все же – зачем?
Наверное, дело было в том, что князь, в отличие от самого Седрика, все же был человеком. И чисто по-человечески счел, что на подобную нравственную дилемму его помощник имеет право. Или, возможно, даже имеет обязанность на ее разрешение. У людей так принято. У людей все достаточно… немотивированно сложно.
Но все же Седрик был благодарен за возможность вмешаться. А сводить воедино диаметрально противоречивое, сочетать несочетаемое – что же, для истинного оборотня как раз это совершенно естественно.

[Владлена]

Корнелия

Королевский дворец в центре столицы, отреставрированный по настоянию Элион, которой по каким-то своим причинам казалось невыносимым обживать замок брата на холме, был, на взгляд землян, не слишком высоким строением, всего-то в три этажа. Правда, на первом, убранные цветами-миражами и переливающимися драпировками залы которого и были отданы под масштабное празднество, потолки были такой высоты, что этаж, в общем-то, можно было считать и за два.
Хай Лин и Ирма, то и дело перебивая друг друга, делились в Элей и Синди воспоминаниями, разглядывая обновленную портретную залу старого дворца. Королевы, принцессы, придворные дамы (не все из принцесс становились королевами) смотрели с портретов характерными для этого рода «эльфийскими» миндалевидными глазами… у некоторых внешность выдавала легкую примесь местной крови, видимо, четырех аристократических семей оказалось все же маловато, чтобы на протяжении всей династии сохранить чистоту породы. О том, с кем изображенные дамы вступали в брак, можно было только гадать по отличающимся чертам следующего поколения … В остальном, словно бы у них и вовсе не было мужей. И сыновей.
Маломальское просвещение просто обязано будет принести в королевство что-то вроде «феминизма наоборот»!
- Почему здесь нет, собственно, Эсканора? – полюбопытствовала, должно быть, думавшая о том же Хай Лин – Ведь он считается основателем королевского рода.
- Он не был ни правителем, ни даже принцем-консортом Лерин, ее объявили здесь королевой уже после смерти супруга. Насколько я помню, он погиб в поединке Магистром Морсоном незадолго до окончания войны… все уже ожидали поражения, защитники оказались обезглавлены… Если бы у Северян не разразилась та эпидемия, заставившая их в итоге попросить Лерин о помощи и присягнуть ей, уже как королеве.
- Чертовски своевременная эпидемия! – задумчиво поддакнула Ирма. – Скажи мне, Эля, а не распространяется ли власть королев «над всем живым в Меридиане», ну, скажем, на микроорганизмы… болезнетворные?
- Я, как и вы, знаю всю эту историю исключительно из исторических хроник. И мне лично не известна подобная магия, меня просто некому было учить… Если Лерин и имела к началу эпидемии какое-то отношение, ее действия были оправданы.
- Высокая политика, - глубокомысленно заключила водяная Стражница.
Пытаясь абстрагироваться от звона в ушах, неизбежно начинающего одолевать, стоило Ирме разойтись в своей болтовне больше обычного, Корнелия быстрее остальных пересекла зал и замерла перед серебристой занавесью, наполовину закрывшей арку в следующий. Отремонтированный, вычищенный и украшенный, этот зал мало напоминал ту полутемную каменную пещеру, в которой когда-то скрывались от княжеской гвардии бунтовщики, но девушка почему-то узнала его сразу. Даже фонтан и небольшое декоративное озеро, в котором она когда-то по юности и глупости предприняла попытку утопиться, неудачно выскочив из портала, были аккуратно восстановлены, наполняя своды умиротворяющим журчанием.
Как этот водоёмчик когда-то мог показаться ей настоящим омутом? Однако от порыва подойти поближе и заглянуть в дрожащую под мерно воркующими потоками водную поверхность Корнелию удержал укол какого-то загнанного на задворки подсознания холода. Или страха. Порой для ума очевидно, что омут, в котором так боялась утонуть, на проверку оказывается почти что лужей, а страх, куда более приверженный памяти и традициям, никуда уходить не желает. Прошлое ведь никуда не девается… разве не была Стражница Земли когда-то уверена, что этот самый дворец они с Элей, зачем-то решив совместить волшебство и колдовство, практически похоронили под землей, а первый этаж затопило образовавшимся на месте этого самого фонтана водоворотом? Однако же… отстроили, вот, буквально из руин!
Но не совсем то, что было. В каком-то смысле даже, совсем уже не то.
- Неля, что-то не так? – тихо спросила когда-то успевшая подойти Элион. Видимо, Корнелия, сама того не заметив, какое-то время простояла столбом, заглядывая в эту арку.
- Все так изменилось, - пробормотала белокурая Стражница, слегка качнув головой.
- Всему в жизни свойственно меняться, - философски напомнила юная королева, ободряюще сжав отчего-то похолодевшие пальцы подруги в ладошке. – Мне тоже когда-то было тяжело привыкнуть к этому… но иначе не получается. Пойдем? Никогда не могу правильно рассчитать момент, когда положено выходить к гостям, а появиться немножечко раньше все же лучше, чем опять опоздать…
У Корнелии мелькнула мысль, что будь она сама правительницей целого мира, то не выбирала бы момент, а появлялась, когда вздумается, без всяких сомнений, что именно этот момент – правильный. Но… со стороны всегда судишь с кажущейся легкостью. Да и углубляться во всякие там «если бы» - занятие вредное и бесперспективное. Особенно когда совсем не уверена в том, действительно ли хотела бы поменяться с подругой местами – хотя бы абстрактно.
По словам Элион, Калеб когда-то, хоть и ненадолго, но решил, что принцесса – именно Корнелия. Так он истолковал свои странные сны. А потом это невольно поставило его перед неразрешимым противоречием.
… Особенно когда совсем не уверена, действительно хотела бы, чтобы все когда-то сложилось совершенно иначе. Лучше или хуже – суть в том, что это была бы не своя жизнь, не своя судьба. А в чем тогда вообще смысл?
- Тогда нам действительно следует поторопиться.
На Земле точность иногда называют вежливостью королей… но в Меридиане всегда правили королевы, а женщин общественное мнение часто считает менее организованными – и любое исключение только подтверждает правило.
Придворные королевы куда больше горожан напоминали обыкновенных людей. Некоторые с прическами из щупалец, почти все – с чешуйчатой бурой или зеленой кожей – но все же они были похожи именно на людей, а не на вставших зачем-то на задние лапы ящериц и лягушек, которые в большинстве встречались на улицах города; некоторых мужчин и юношей вообще выдавали разве что зеленоватый оттенок оливково-смуглой кожи и необычные черты лиц. Хотя, как это часто случается при смене власти в стране, кое-кто из приближенных Элион головокружительно взлетел из самых низов, пожалуй, единственной «классической» меридианкой с чешуей и хвостом здесь была госпожа Рудольф… то есть, Советница Галгейта.
Ирма со всей свойственной исключительно ей вежливостью вклинилась между Корнелией и Элион, многозначительно пихнув юную королеву в бок – так, что та оступилась от неожиданности и только идущий по другую руку Разз удержал от потери равновесия.
- А ты уверяла, что здесь нормальных человеческих лиц не встретишь! – громким шепотом напомнила водная Стражница.
- Потомки были не только у Эсканора и Лерин, но и у их сподвижников. Всего у нас от пяти осталось четыре аристократических рода… если так можно сказать, учитывая, что женщин-аристократок почти не осталось и им приходится вступать в браки с полукровками или с местными жительницами. Когда-то род Грендал вымер несколько поколений назад из-за нежелания смешивать свою кровь с другими расами – частые близкородственные браки вызвали высокую смертность, особенно среди детей… все приняли это к сведению и пытаются балансировать на грани… пытались.
- Небось, мальчики в восторге от таких красавиц! – еще более громоподобным шепотом заключила Ирма. Корнелия с усилием подавила порыв отвесить подруге подзатльник. – А почему мы не видели их здесь раньше?
- У родов Брэндис, Иднер и Хоэл собственные земельные владения на окраинах Королевства, а здесь не настолько развиты пути сообщения, чтобы часто бывать в столице. Галгейта считает, что мне давно пора выбрать кандидатуру будущего принца-консорта, вот воронье и слетелось! – с неожиданной злостью закончила Эля, заставив Ирму многозначительно присвистнуть.
- Судя по тону, придется этим потомкам славных родов таки становиться поклонниками лягушек, причем отнюдь не во французской кухне! И вообще, разве ты не собиралась…
Как-то странно покосившись в сторону Корнелии, Ирма резко сменила тему:
- Ладно, по крайней мере, скучать особо не придется…
- Да уж, что тебе еще для счастья-то надо? – чуть более ядовито, чем сама того хотела поддакнула Корнелия. Интересно, кто-то действительно считает деликатным поведением вот так многозначительно замолкать на полуслове? – Не говоря уже о том, что кандидатура Калеба действительно была лучшей, учитывая все, что он сделал для Королевства!
Неприятный холодок вернулся. А что он, собственно, сделал? Дважды оказался предателем, готов был погибнуть… фактически – и погиб – тем самым выразив готовность пожертвовать всем. Безусловно. Но ни одна из этих жертв, пожалуй, не имела ни необходимости, ни особого значения.
Девушка передернула плечами. Как можно было воспринять серьезно слова этой Миранды о предательстве?! Красивая ткань для красивых платьев – не слишком-то серьезный повод руководствоваться ее мнением!
- Девочки, пожалуйста, давайте не будем об этом, хотя бы сейчас, - тихо попросила Элион. Ирма чуточку нервно кивнула, заставив многочисленные каштановые кудряшки озорно подпрыгнуть вокруг круглой мордашки, и – примерно в то же время обнаружила в толпе придворных монументально возвышающегося на манер острова в бурлящем море, Ватека - тут же забыла о начатом разговоре, с приветственным воплем на весь зал устремившись к синекожему гиганту. Корнелия мысленно очень ему посочувствовала.

[Владлена]

По крайней мере, пренебрегающая этикетом Ирма, в отличие от остальных, не вынуждена была скучать, столбами стоя рядом с Элион, пока та с постамента вроде небольшой сцены вещала какую-то торжественную бессмыслицу вроде президентского новогоднего поздравления. У Корнелии даже ноги начали затекать к концу речи, но признаться было неловко – в конце концов, им пришлось все это только слушать, а Эля добросовестно заучивала эту пургу наизусть! Потом, к счастью, заиграла музыка, даже не особенно торжественная, Разз, словно бы и не появившись в зале практически под руку с королевой, пригласил на танец вспыхнувшую от смущения Синди, Хай Лин тоже упорхнула куда-то в зал, скользя где-то в полуметре над полом и непривычно разглядывая всех сверху вниз, а Корнелия, незаметно позволив себе вздох облегчения, присела на один из похожих на огромные подушки пуфиков возле Элиного трона (тоже скорее напоминавшего пухленькое кресло) и стала наблюдать за происходящим в зале. По всей видимости, это было место по каким-то причинам отсутствующей Оруби… впрочем, базилиадка никогда не была поклонницей светских раутов. На Корнелию – как, впрочем, и на подруг, косились с не меньшим любопытством – некоторые меридианцы, как девушка уже успела узнать, считали Стражниц мифом, придуманным, чтобы приукрасить не столь уж давний государственный переворот.
Корнелии казалось, что матриархальные обычаи иного мира каким-то образом должны были повлиять на взаимоотношения местных жителей. Вроде как все должно быть в какой-то мере наоборот… однако единственный пример белого танца продемонстрировала неугомонная Ирма, вцепившаяся в силящегося сообразить, что от него вообще требуется, Ватека и громогласно объявившая, что будет учить всех присутствующих «земным» танцам. Видимо, глахорт оказался тем уникальным кавалером, на чьем фоне водная Стражница казалась себе воплощением самой грации! В остальном как инициатива, так и стандартные ухаживания оставались прерогативой кавалеров.
- И в чем тогда смысл? – негромко уточнила Стражница Земли у Элион, тоже не присоединившейся к танцующим. Странно, ведь если отпрыски других аристократических родов действительно «слетелись» сюда в надежде на перспективу стать королевским консортом, именно они должны были бы оказывать Эле знаки внимания… или Корнелия опять чего-то не понимала в местных обычаях.
- В том, что окончательное решение всегда остается за женщиной, разумеется, - немного странным тоном ответила подружка. Но, очевидно, какими-то аспектами юная королева не была настроена делиться даже с лучшей подругой.
- Эль, я все-таки думаю…
Но договорить Стражница не успела. В зале вдруг ощутимо похолодало, причем это не слишком походило на проскользнувший из сада ветерок, превратившийся в четырех стенах в неприятный сквозняк… а ведь в Меридиане почти никогда не бывало холодно! Магические светильники потускнели, словно кто-то накрыл яркие лампочки плотными абажурами, цветы-миражи прямо на глазах потемнели и засохли, а вода в маленьких декоративных фонтанчиках подернулась тонкой ледяной корочкой. Словно предчувствуя, что произойдет после этого, толпа в придворных опасливо отхлынула к стенам зала, освободив довольно обширное пространство в центре, почти перед самым возвышением, на котором располагались кресла королевы и Советников.
Погрузившийся в полумрак зал, словно отблеск вечерней зарницы, если, конечно, представить себе закат холодного серебристого цвета, озарил яркий всполох.
- Не думала, что он все-таки появится, он же всегда терпеть не мог празднества, - ошеломленно пробормотала Элион себе под нос, заставив Корнелию хмыкнуть. Князь и женского общества на дух не переносил, однако, едва глаза оправились от нескольких секунд слепоты, все могли с сомнительным восторгом лицезреть и стоящую по правую руку от него Нериссу и почтительно остановившихся в нескольких шагах за этой, что ни говори, эффектной парочкой, Миранду и девушку в мундире уже давно не существующей княжеской гвардии, принадлежащую явно к той же расе, что и Хантер Фрост, судя по грубым чертам и слегка голубоватому оттенку кожи. Ясное дело, себя не пожалеет, лишь бы и всем остальным этот несчастный бал потом в худших кошмарах снился!
Встретившись с сестрой взглядом, князь, кажется, с легкой усмешкой изобразил приветственный кивок. Однако Элион уже успела справиться с изумлением и, улыбнувшись в ответ куда более приветливо и, как показалось Корнелии, совершенно искренне, вскочила с трона-кресла, сделав несколько шагов навстречу… хм, новым гостям.
Зал озарился мягким жемчужного оттенка сиянием, иллюзорные цветы пышно расцвели прямо поверх засохших побегов, а струи фонтанов с мелодичным звоном, кажется, совершенно не свойственным для обычного колющегося льда, раскололи удерживающую их морозную корочку.
- Ну и кто из нас в таком случае показушничает? – тихо уточнил Фобос у сестры, поднявшись ей навстречу по широкой пятиступенчатой лестнице.
- Спасибо, что все-таки решил придти. А Седрик так и не вернулся? – проигнорировала замечание юная королева.
- Тебе не стоило отправлять кирию Оруби на земли Северного Ордена – как и стоило предвидеть, у Седрика моментально, хоть и впервые за много лет, обнаружились срочные дела в этих краях. Я не знаю, когда он собирается вернуться… впрочем, до осени еще достаточно много времени. Зазимовать в крепости он точно не решит, климат там не для рептилий, сама понимаешь.
- Скорее уж для белых медведей, - поддакнула Эля, примерно на середине речи брата почему-то обеспокоенно вскинувшая ладонь и опасливо покосившаяся в сторону Корнелии. Кажется, при словах про осень… хотя никакого «второго дна», мысленно прокрутив фразу принца, Стражница в этой фразе не обнаружила. Снова какие-то тайны и недоговорки – даже как-то обидно…
Что особенно паршиво – какие-то тайны с Фобосом. И – даже не от Стражниц, а от нее лично, от лучшей подруги!
- Вы позволите, леди?
Корнелия, попытавшаяся анализировать разговор, даже не сразу сообразила, что князь обращается к ней. «Леди» прозвучало почти без сарказма, поэтому с четверть минуты Стражница непонимающе хлопала глазами, изучая галантно протянутую тонкую ладонь Фобоса. Тот терпеливо ждал.
- Вы, кажется, пришли с дамой, - сухо напомнила девушка, без охоты поднимаясь с пуфика. Картинно повернув голову, экс-узурпатор бросил многозначительный взгляд в зал, где Нерисса, не соизволившая подняться за ним по лестнице, как раз отбирала поднос с бутылкой какого-то местного вина и несколькими уже наполненными чашами у перепуганного до полусмерти лакея. М-да… как тут не согласиться с таким многозначительным молчанием?
- Что такого особенного должно произойти осенью? – полюбопытствовала, не особенно-то надеясь услышать ответ, Стражница, спускаясь вслед за более чем неожиданным кавалером по лестнице в «нижний» зал. Повернувшись к девушке лицом, Фобос с легким удивлением приподнял свои странные брови. – И при чем тут Седрик?
- Если Элион не говорила с Вами на эту тему, что Вы хотели услышать от меня?
Предпочла бы услышать правду. Но, наверное, такой ответ прозвучал бы немного смешно. Вот только князь, в отличие от Седрика, не особенно-то умел молоть чепуху с серьезным видом и увиливать от ответа, даже в роли Эндарно он только излагал факты. Конечно, нужные для того, чтобы подтолкнуть к определенному решению, но все же факты. Будь в его словах хоть слово очевидной лжи, уж в Кондракаре этот фокус не прошел бы. Но тогда ему даже сам Оракул поверил.
- Предпочла бы услышать факты.
- Факт в том, что я терпеть не могу сплетни и сплетников, - мягко ответил Фобос. – Вам стоит либо поговорить с самой Элион, либо расспросить кого-нибудь из ее придворных крыс – уж эти и расскажут, и в лицах покажут, и горку надуманных фактов насыпят сверху.
Корнелия поморщилась. По правде говоря, сплетни и сплетников она и сама не особенно любила, но почему-то думала, что здесь особый случай. Ровно до слов князя и думала.